Ханское правосудие. Очерки истории суда и процесса в тюрко-монгольских государствах: От Чингис-хана до начала XX века - стр. 44
Обе «госпожи» были доставлены в ставку Сорхактани-беки, матери хана Мунке, что весьма показательно: надо полагать, что именно влиятельнейшая представительница правящего рода должна была судить других его же представительниц. Тем не менее и в данном случае вся работа по сбору доказательств была поручена нойону Мункесару, который совершенно не церемонился со столь знатными подследственными. Согласно тому же Рубруку, обеих «бичевали раскаленными головнями, чтобы они сознались» [Рубрук, 1997, с. 132]. Рашид ад-Дин также упоминает, что к подследственным применяли не только мучительные, но и позорящие меры – так, Мункесар, «обнажив ее (Огуль-Гаймиш. – Р. П.), потащил в суд и допрашивал». Выбив из обеих признание собственной вины, их приговорили к казни через утопление, а имущество казненных хан приказал раздать своим приверженцам [Рашид ад-Дин, 1960, с. 138; Бичурин, 2005, с. 209; Золотая Орда…, 2009, с. 188].
Проведенный анализ показывает, что процессуальные отношения в Монгольской империи в эпоху Мунке уже были достаточно развиты и представители власти старались соблюдать некие базовые принципы их выстраивания. При анализе процесса мы достаточно четко выделяем следующие его этапы: возбуждение дела (по факту совершения преступления), задержание или вызов подозреваемых, собственно следственные действия (включая допросы с применением пытки, очную ставку и проч.) и передача собранных доказательств уже непосредственно лицу, выносящему решение или приговор.
Остается ответить на второй из поставленных в начале параграфа вопросов – о роли в анализируемом процессе «верховного судьи» Мункесар-нойона. Легко заметить, что в расследовании заговора Чингисидов он выступал отнюдь не судьей, а только следователем и, отчасти, прокурором: именно на него возлагалась обязанность и задержать подозреваемых, и добиться от них признаний (причем ни в одном источнике не содержится сведений о применении пыток к потомкам Чингис-хана). Решения же о судьбе лиц, чья вина была установлена благодаря его действиям, принимают совершенно другие люди – сам хан Мунке, его мать Сорхактани, золотоордынский правитель Бату, чагатайский правитель Кара-Хулагу и др., которым верховный судья передавал материалы, послужившие основанием для официального обвинения.
Впрочем, выше мы уже отмечали, что, согласно «Истории Небесной империи», Мункесар «убил» ряд заговорщиков, чью вину сам же и установил. Думается, не будет ошибочным предположение, что речь идет о тех самых нойонах – военачальниках и сановниках, которые были обвинены в заговоре против Мунке и признались в совершенном преступлении.
В современном понимании верховный судья – это глава всей судебной системы, которому должны подчиняться остальные судьи государства и который, в свою очередь, имеет право пересматривать или отменять их решения и т. д. Подобной иерархии в случае с Мункесаром мы не наблюдаем. Известно, что вместе с ним при дворе Мунке было еще несколько лиц, занимавших должность судьи: во-первых, престарелый Шихи-Хутаг, назначенный на эту должность еще Чингис-ханом и, согласно Рашид ад-Дину, не лишенный этого статуса вплоть до своей смерти в начале 1260-х годов [Рашид ад-Дин, 1952, с. 107–108]