Ханская дочь - стр. 27
Так оно и было – в кабинете хозяина на полу валялась разбитая лампа, осколки похрустывали под ногами.
Нюра схватила пылесос, мгновенно расправилась с осколками. Рысцой побежала на кухню. Ох, нехорошо будет, если Андрей Владимирович без завтрака останется. Супруга-то евонная плохо кушает, мало, а вот хозяин обязан питаться!
Омлет, тосты, банка с клубничным джемом (не покупной, сама для Андрей Владимирыча варила!), несколько черносливин для правильного пищеварения, листики салата…
– А где же сам-то? – вдруг опомнилась Нюра.
Не было еще такого случая, чтобы хозяин к половине девятого не сидел за столом! «Может, уехали они куда? Или в гостях задержались? Нет, такого сроду не было, Эмма-Шмемма, кобра очковая, – всегда предупреждала…»
Нюра снова помчалась по комнатам. В спальне хозяина никого не было. И в спальне хозяйки тоже – тишь да гладь. Постели неразобранные.
«Тьфу ты, зря завтрак готовила!» – расстроилась Нюра. И тут взгляд ее упал на дверь, ведущую в места общего пользования.
Дверь была подперта стулом. Спрашивается, зачем?
Нюра кое-как выпихнула стул из-под дверной ручки.
Потом заглянула в ванную комнату – и обомлела.
В ванне, то бишь в джакузи этой, спал Андрей Владимирович. Не в воде, нет, вода не была налита! Андрей Владимирович спал на полотенцах, набросанных в ванну, то бишь в джакузи…
– Ос-споди! – перекрестилась Нюра.
В этот момент хозяин открыл глазоньки свои и окинул Нюру тоскливым, мутным взором. «Не иначе перепил! – озарило Нюру. – А раньше-то если и употреблял, то по капельке… Не иначе сама его допекла!»
– Доброе утро, Нюра, – завозился хозяин в своих полотенцах.
– Андрей Владимирович, так неудобно ж, поди… И без подушки! – жалостливо заныла она.
– А разве у меня был выбор?
– Тоись? А Виктория Пална чего? – спросила домработница.
Хозяина аж передернуло.
– Нюра, она здесь?
– Кто?
– Хозяйка, вот кто!
– Виктория Пална? Не-ет. Не видела.
– О боже, боже… – забормотал хозяин, вываливаясь из ванной комнаты. – Где телефон? Надо срочно позвонить Эмме…
– Андрей Владимирович, завтрак готов. Кушать пора! – напомнила Нюра.
– Да какое там кушать! – плачущим голосом закричал хозяин. – Вика сбежала!
– От вас?! Нет, не может такого быть.
– Нюра, твоя хозяйка – сумасшедшая! Она на все способна!!!
Невыносимая боль. Везде, в каждой клеточке тела…
Вика застонала и попыталась повернуться на бок. У нее не получилась. «Перелом позвоночника… – мелькнула обреченно мысль. – Все, я теперь инвалид. Руки и ноги ничего не чувствуют! Голова…»
Образ всадницы на лошади, вдруг вынырнувшей из тумана, стоял перед глазами.
Потом рядом зашуршала трава, и Вика услышала надтреснутый старушечий голос:
– Любаша?.. Любашенька, ты, что ль? Не, не она…
Вика, все еще не в силах открыть глаза, пробормотала:
– «Скорую»… Вызовите «Скорую», пожалуйста! Я умираю…
– Эва… ишь чего захотела! – возмутился голос. – У нас, милая, отродясь никаких «Скорых» не водилось… Сама пойдешь, али мужиков позвать?
Вика с трудом разлепила глаза, подняла голову – перед ней стояла старушка лет восьмидесяти, с палкой, неказисто одетая.
– Ка… каких мужиков?! Зачем?! – обалдело пробормотала Вика.
– Ясно зачем… До дому тебя тягать. – Старуха осторожно потыкала Вику палкой.
– Меня – чего?!
– Эх, совсем плоха, видно… – заявила старуха. Потом, подумав, изрекла: – Не, без мужиков никак!