Грязь - стр. 6

Хочу закричать, но с губ срывается только шепот:

– Помогите, – точно шелест.

Раньше мечтала встретить своего мужчину. Влюбиться раз и на всю жизнь. Может это глупо и старомодно, только мне хотелось, чтобы наша близость произошла после свадьбы.

Теперь реальность издевается надо мной.

Поднимаю взгляд. С ужасом наблюдаю за тем, как Каримов стягивает футболку. Его тело будто машина из железных мышц.

Столько раз я рисовала мужчин. На мастер-классы к нам приходили натурщики, чьи фигуры были до идеала выкованы и выточены в спортзалах. Но такого мощного и опасного тела я не видела ни у кого и никогда.

Каждый мускул развит, натянут до предела. Под смуглой кожей точно застывает металл. Вены разбухают и вздуваются, подчеркивая стальные мышцы.

Высокий. Крупный. Каримов снова надвигается на меня.

– Арина.

От того, как он произносит мое имя, все тело сводит дрожь.

– Распалила ты меня.

Шаг. Еще один. И еще. Нервы сдают. И я срываюсь с места. Пробую опять от него ускользнуть. Но он ловко перехватывает меня за талию.

– Цену себе набиваешь? – спрашивает, лицом к себе разворачивает и почти касается моих губ своими, когда выдыхает: – Так назови сразу. Не сбивай кайф.

– Нет, нет, – бормочу. – Не надо.

Он больше ничего не говорит. Берется за верх моего корсета. Дергает, раздирая платье надвое.

Лягаю его ногой. Всю силу прикладываю. Но Каримов будто и не замечает, как мое колено заезжает по бедру.

Мне самой больнее.

Мускулы у него железные. Непробиваемые. Весь он такой. Точно каменный. И желание у него несгибаемое.

Ублюдок утягивает меня на пол за собой. Так, что я вообще не успеваю понять, что происходит.

– Нет, – шепчу.

– Да, – хриплый голос не отличить от рычания.

Каримов рывком толкает меня на живот, наваливается сверху, задирая пышную юбку до талии. Разрывает кружевное белье в клочья.

Дергаюсь, пытаюсь из-под него выползти.

А он подается вперед. Кусает меня за шею сзади. Несильно, совсем слегка зубами прихватывает, но в этом порывистом движении ощущается нечто настолько жесткое и подавляющее, что дыхание из легких вышибает.

Морозные мурашки расползаются по спине.

Он с шумом втягивает воздух, заставляя меня сжаться в комок. Животное. И рефлексы у него как у хищника.

– Сука своего кобеля чует, – заявляет Каримов, и будто издалека доносится шелест разрываемой фольги. – И на эту ночь ты моя сука, Арина.

– Нет, – содрогаюсь и шиплю: – Пусти.

Его член прижимается ко мне сзади. Огромный. Горячий. Влажный. И я понимаю, что Каримов успел надеть презерватив, ведь смазка пачкает мои бедра.

– Нет, нет, нет, – бормочу как заведенная.

Судорожно дергаюсь под ним. Но он только прижимает мои ладони к полу, толкается вперед так, чтобы пригвоздить собой.

Возбужденный орган скользит между моих ног, всей длиной проходится, а я зажимаюсь.

– Блядь, – рычит Каримов. – Хочу глаза твои видеть.

Страх затапливает настолько, что я слово вымолвить не могу. Только лихорадочно мотаю головой.

Он переворачивает меня на спину. Пробую свести ноги, но крепкие бедра в момент расталкивают их в разные стороны.

Каримов накрывает мою грудь ладонями. Сжимает. А потом одна его рука опускается на низ моего живота. Дотрагивается так, что я дергаюсь как ужаленная.

Упираюсь ладонями в его огромные плечи. Стараюсь оттолкнуть.

Не понимаю, что он делает. Зачем трогает там. Обводит пальцами, надавливает. Не чувствую ничего. Лишь холод.