Громкий Развод - стр. 15

— У вас занято? — я удивленно вскидываю глаза, услышав русскую речь с едва уловимым акцентом. — Свободных столиков не осталось, так что если вы не против компании…

Напротив стоит привлекательный парень, который с улыбкой смотрит на меня. На вид ему лет двадцать пять, максимум, тридцать, русые волосы в беспорядке падают на лоб, пестрая рубашка расстегнута на две пуговицы ниже, чем того позволяют приличия, на губах блуждает жизнерадостная улыбка.

— Конечно, — отвечаю я чуть заторможенно. — Я уже собиралась уходить.

— О, останьтесь! — восклицает парень, усаживаясь на стул. — Иначе я буду думать, что вы уходите из-за меня.

— Я уже поужинала.

— Но не допили вино, — замечает незнакомец.

— Мне достаточно, — я все же поднимаюсь на ноги. В первое мгновение я подумала, что, возможно, легкая и ни к чему не обязывающая беседа с человеком, который меня не знает, пойдет мне на пользу. В конце концов, почему нет? Дану бы это не понравилось, но разве мне есть теперь до этого дело? Но потом я вдруг почувствовала, что просто не хочу сейчас ни с кем общаться.

— Меня зовут Мартин, — не успокаивается парень. — А вас?

— Аделина.

— Из России?

Я киваю.

— А я из Чехии. Но у меня мама русская, и я два года учился в Москве.

— Так вот откуда акцент, — замечаю я.

— Так заметно? — он широко улыбается.

— На самом деле нет, Мартин. У тебя превосходный русский. Хорошего вечера. Мне правда пора.

— Как жаль, — он, кажется, вполне искренне расстроен. — Ну, может быть, в другой раз.

Я вновь киваю. Вряд ли этот «другой раз» случится, но я не против сделать вид, что все возможно. Как показала последняя неделя, в жизни действительно возможно все: годовщину свадьбы я провела в одиночестве, а теперь путешествую без Дана.

Выйдя из ресторана, я снова разблокирую мобильный. Тайно надеюсь, что может быть за то время, пока я была не в сети, в медийном поле случилось что-то более скандальное, чем вчерашний слив снимков моего мужа с другой женщиной, но я не такая фартовая. Звонки продолжают сыпаться, в основном, с незнакомых номеров. Их я сознательно игнорирую, опасаясь, что это репортеры, так же как пропускаю и единственный вызов с телефона мужа.

Я не понимаю, почему он продолжает попытки связаться со мной. Разве между нами еще не все сказано? У него был прекрасный шанс сказать мне правду, но он предпочел ее умалчивать. Это его выбор. Но я свой тоже сделала. И как бы ни кровоточило внутри мое раненое сердце, гордость у меня тоже в наличии. Дан меня унизил не только публично — его нежелание говорить мне правду наедине стало для меня не менее болезненным ударом, потому что все время в браке я наивно верила, что он меня любит и я для него на первом месте. Оказалось, что все это было просто иллюзией.

Пока я неспеша возвращаюсь к дому, чтобы наконец лечь спать, перезваниваю Карине — рассказываю, что устроилась и поужинала, а она, понизив голос, сообщает, что на работе сегодня все только и сплетничали, что обо мне и Богдане, но Славский велел всем заткнуться и работать. Это меня порадовало — значит, мне не показалось, и директор действительно на моей стороне.

— Дан мне звонил, — признается Карина, когда я уже собираюсь с ней прощаться. — Искал тебя.

— Надеюсь, ты ничего ему не сказала? — мое сердце едва не выпрыгивает из груди от волнения.