Громкий Развод - стр. 14
Неужели он всерьез думал, что я куплюсь на его смехотворные оправдания? Поверить ему, а не собственным глазам? К черту!
О том, что я улетела, так никто и не знает, кроме Карины и моего программного директора Льва Николаевича Славского. Он позвонил мне, когда я уже шла на посадку, а звонки от него — большая редкость. Я сняла трубку и призналась, что улетаю. Он пожелал мне хорошего отдыха и сказал, что ждёт по возвращению в офисе, чтобы обсудить новое ток-шоу. Судя по деловитому тону, увольнять меня он все же не собирается. Уже что-то, учитывая, что мысленно прощаясь с браком, я прощалась и со своей карьерой тоже.
Маме я про Барселону говорить не стала — она при первом же удобном случае сдаст меня мужу. Мне это не нужно. У меня впереди несколько дней, чтобы перезагрузиться и понять, нужен ли мне вообще такой муж. Муж, которого я все еще люблю, но которому больше не доверяю. А любовь без доверия — это утопия. Ничего хорошего из этого точно не выйдет.
Так и не решившись включить мобильный, прошу таксиста отвезти меня в пригород с рекламного проспекта, который я взяла в аэропорту. Богдан при желании может узнать, каким рейсом я летела. Но вряд ли он станет искать меня в небольшой деревушке, где я собираюсь снять квартиру посуточно.
Мне везет. Хозяйка, миловидная женщина за шестьдесят, сдает мне небольшую мансарду за наличные и даже не просит паспорт. Беспечно с ее стороны, но мне подобное поведение только на руку.
Оставив вещи и переодевшись в легкое платье, иду на улицу и долго брожу в поисках места, где я смогу поужинать. Еще в самолете меня начало подташнивать, и я подозреваю, что это потому, что последние два дня я просто отвратительно питаюсь. Ну и нервы, конечно. Дан своим поступком превратил меня в невротичку, которая боится включать телефон и даже в глухой испанской деревне нет-нет, но опасается встретить знакомых.
Только накормив себя отменной паэльей и запив ее бокалом легкого вина, я решаюсь встретиться с реальностью. По-детски зажмурившись, включаю телефон, а потом с ужасом смотрю на горящие иконки — пропущенные звонки, сообщения, «взорванные» соцсети. Я знала, что так будет, и все же оказалась не готова…
— Адель, это что еще за сюрпризы? — трещит в трубку мама, когда я ей перезваниваю. — Мы волнуемся, Дан тебя потерял.
— Дан меня действительно потерял, мама, — отвечаю горько. — А ты не волнуйся. У меня все хорошо. Я взяла отпуск. Вернусь — расскажу.
— Что ты такое говоришь, дочка? — возмущается мама. — Вы с Даном идеальная пара. Не дай завистникам поломать вам жизнь!
— Нам не нужны завистники. Богдан сам со всем справился. Пожалуйста, хватит его выгораживать. Он глядя мне в глаза сказал, что видится с этой женщиной.
— Но он же с ней не спит! — возмущается мама.
— Разве это имеет значение? Он врал мне. И за моей спиной встречался со своей бывшей невестой.
— Он сказал, что накажет всех виновных!
— А себя мам? — мое негодование все же выплескивается наружу, когда я вижу упорное нежелание мамы видеть очевидное. — Себя он накажет? Потому что во всем этом в первую очередь виноват он сам.
Завершив беседу с мамой, я какое-то время сижу, уставившись в одну невидимую точку на горизонте. Этот разговор, кажется, отнял у меня последние моральные силы. Не понимаю, как мама может защищать Богдана? Интересно, как бы она отреагировала, если бы папа на регулярной основе общался с одной из своих бывших пассий.