Гришка против царя Берендея - стр. 14

Он встал, снял со стены клеймо и засунул конец в открытое жерло печи. Гриша нервно сглотнул и еле сдержался, чтобы не начать пинаться и драться. Во-первых, его руки были связаны, поэтому драка превратилась бы в побоище. Причем били бы только его. А, во-вторых, помирать в языческом мире не хотелось. Вдруг к матушке в рай не попадет.

— Что ты хочешь? — спросил он и голос предательски дрогнул.

Берендей вернулся на стул, вытянул костлявые ноги с желтыми ногтями и устало вздохнул:

— На все-то вы готовые, пока здесь сидите, а как за ворота выйдете, так и ищи ветра в поле. Обманете ведь.

Однако Гриша замотал головой и с готовностью ответил:

— Не обманем, только выпусти.

— А за девушку, что не просишь? — хмыкнул Берендей. — Или она только этому нужна.

Он кивнул в сторону Бояна, который тихонько начал стонать.

«Слава Богу, жив!» — подумал Гриша и пожалел, что не может перекреститься.

— И Василину с нами отпусти.

— Тогда уж точно не вернетесь, — Берендей поманил рукой, и стражники подвели Гришу к нему поближе. — Василина останется со мной ровно десять дней. Если за этот срок вы не вернетесь и не принесете то, что я скажу, — он развел руками. — Тогда мои боги будут пить ее кровь, пока всю не выпьют. Дней на пять хватит.

Юноша почувствовал, как сжалось сердце и похолодели ноги. А Берендей пристально смотрел на него своими черными маленькими глазенками.

— Мы вернемся за ней, — еле слышно сказал Гриша. — Что мы должны сделать?

— Ничего особенного, — пожал он плечами. — Принесите мне золотого божка, который волхвы прячут в храме на вершине Лысой горы.

— За это ты нам отдашь Василину?

— Отдам, конечно. У меня этих Василин не один десяток, — ответил Берендей, но не отводил пытливого взгляда.

— Хорошо. Принесем тебе божка.

4. Глава 4 Ведьма и ее стража

Едва рассвело их вывели за ворота города и оставили одних на дороге. Бояну стало лучше, он уже мог ходить и почти не шатался. Заплывший глаз Гриши так и не открылся.

— Скажи еще раз, что ему от нас надо? — спросил Боян. Получилось шепеляво из-за опухших губ и выбитого верхнего зуба.

— Божка золотого с Лысой горы, — Гриша огляделся, но никакой горы не было видно. — Знаешь, куда идти?

— Не-а. В первый раз слышу. Я до этого из Лисино ни разу не уходил. Хорошо хоть люди добрые помогли до Искры добраться.

— Чего хорошего? Ты же весь побитый.

Боян махнул рукой и криво усмехнулся:

— Бывало и похуже.

Впереди показались телеги, спешащих на рынок людей. Тощая лошадь с проплешинами на боку с трудом тащила телегу, нагруженную камнями. Обрюзгший брыластый мужик сидел на козлах и нещадно бил ее прутом.

— Здорова! — подошел к нему Гриша. — Не подскажешь, в какой стороне Лысая гора?

— На что она тебе? — грубо спросил брыластый и с подозрением оглядел побитых молодых людей в рваной одежде.

— Дело у нас. Так, куда идти?

— Не знаю я, — он с размаху стеганул лошадь, отчего та захрипела и, тяжело дыша, продолжила свой путь.

— Убьет скоро, — прискорбно сказал Боян и с сочувствием посмотрел на лошаденку, цокающую по мосту. Гриша тоже едва сдержался, чтобы не отходить тем прутом самого хозяина лошади, однако затевать драку не хотелось. Вскоре они увидели Панаса и Варю. Супруги поздоровались, как старые друзья, и Варя сразу же достала по шматку мяса и приложила к лицу Гриши и Бояна.