Гримасы навязанной молодости. Вторая книга трилогии «Неприкаянная душа» - стр. 9
– Доченька, сколько стоит это лекарство? – поинтересовалась старушка, трясущимися руками перебирая скудную мелочь в потрепанном кошельке из кожзаменителя.
– Шестьсот пять рублей, – равнодушно проронила смазливая девица в белом халате.
– Сколько? – оживилась седовласая потребительница, торопливо пряча домик для грошиков в карман ветхого доперестроевского пальто и отодвигаясь от ощерившегося кассового аппарата на безопасное расстояние.
Юная мама тоже достала портмоне и порылась в нем с интересом кладоискателя.
– Пойдем домой, – шепнула она малышу, с любопытством заглядывающему в обшитую бисером сумочку, приобретенную у не платящих налоги вьетнамцев, нагло захвативших опустевший отечественный рынок, – бабуля напоит нас травами и мы выздоровеем.
Из солидарности с присутствующими не купив ничего у спекулянтов, сколачивающих себе баснословные состояния на людских бедах, я вышла на улицу и потопала к остановке маршрутного такси, чтобы помчаться на свидание с незабвенным Виктором Александровичем. Около ближайшего магазина стояла та самая старушка, которая пыталась приобрести в российской аптеке необходимое ей лекарственное средство. Она уныло ковырялась в своем видавшем виды кошельке, пытаясь выудить из него мятый червонец.
– Возьмите, – сунула я ей в руки новую тысячерублевую купюру, на которую хотела купить себе необыкновенно дорогой крем «Виши».
– Спасибо, доченька, – заплакала бабушка, пытаясь разглядеть из-под дряхлых очков с обломанной дужкой так нужную ей денежку.
– На здоровье, – отчаянно хлопая ресницами, чтобы не пустить непрошеную слезу, ослепительно улыбнулась я.
Однажды, в программе «Доброе утро», на первом канале телевидения интервьюировали пресыщенную элегантную матрону, скопившую капиталы на аптечном бизнесе, то есть на горьких слезах и безвременных смертях соотечественников.
– А сейчас наша уважаемая гостья посоветует как купить необходимые лекарства пенсионерам и малооплачиваемым слоям населения на их более чем скромные пенсии и зарплаты, – сияла очаровательной улыбкой ведущая.
– Грабить аптеки, – наполняясь классовой ненавистью к бизнес-леди, прошипела я.
– Если вы не приобретете дорогие препараты, – игнорируя вопрос телепрелестницы, сосредоточенно выдала мадам, – то потом потратите еще больше, чтобы восстановить здоровье.
– Ценный совет! – почему-то обрадовалась обворожительная интервьюерша.
– Черт возьми, – наливаясь возмущением, прошептала я, – а на какие шиши покупать беднягам таблетки по цене золота? Воровать?
– Скоро снова подорожают лекарства, – бодро известила российский народ другая телевизионная программа, повествующая о том, как чрезвычайно сильно задыхается страна без дорогостоящего оборудования, дабы выпускать более качественные препараты, учить новичков и…
– И набивать нехилые карманы вожделенной капустой, – добавил солидарно обозлившийся Карлос.
Капитан Куприн восседал за столом, заваленным разномастными бумагами, и старательно перекладывал их с места на место.
– Здравствуйте, – сказал он гостье, мельком бросая взгляд в ее сторону.
– Добрый день, – кивнула я, присаживаясь без приглашения на казенный стул.
– Что скажете? – наконец-то удостоив вниманием ненавязчивую посетительницу, поинтересовался мент.
– Погода неважная, – тщательно обдумывая, как поведать следователю о ночном посещении Элеоноры Ивановны и сообщении покойницы значимых сведений, касающихся ее убийства, непроизвольно проронила я.