Грибы Среднерусской полосы - стр. 7
– Даже если набиваться начнешь, все равно не возьму, – улыбнулся Игнат, намеренно уставившись в стакан, чтобы не видеть на лице Печальки облегчение.
У каждого человека должен быть в жизни смысл. Иначе, зачем она нужна вообще? Печалька нашел его в Ольге – восемнадцатилетней девчонке. Худенькой, фигурой похожей на подростка, и настолько оживленной, что усидеть для нее несколько минут – целая проблема. Печалька души в Оле не чаял, и баловал чем только мог.
– Ну так что, пацаны, вздрогнули? – поднимая на треть заполненный водкой стакан предложил Игнат.
– Вздрогнули, – охотно кивнул Салим. Он был непьющим, но ведь и повод незаурядный: когда расстаешься с человеком, которому обязан жизнью, нужно проводить его достойно. – Давай за то, чтобы у тебя все сложилось удачно?
– Давай, брат, – согласился Игнат. И, закусывая жареной картошкой, сказал. – Вот если по чему и буду скучать, так это по Ольгиной стряпне.
Картошка на вкус была самой обычной, но зная отношение Печальки к подруге, почему бы не сделать ему приятное? Тот незамедлительно расплылся в широченной улыбке.
– Готовить Олька у меня вообще мастерица! Порой удивляюсь – казалось бы, с чего? А тут тебе и первое, и второе, причем пальцы оближешь!
Кира тоже умеет замечательно готовить. Из мерзлой картошки, ложки ржаной муки и кости непонятного происхождения у нее получается вкуснейшая похлебка. Потом Киру украли. Как рассказал случайный свидетель – закинули в машину и увезли. Игната на тот момент в поселке не было, но даже находись он в нем, ничего бы он не смог сделать, поскольку валялся раненным, когда при малейшем вздохе левую часть груди будто обжигало огнем. Полгода Игнат пытался узнать о судьбе Киры хоть что-то, но сестра исчезла бесследно. И она, и увезший ее «Урал» под тентом с лебедками на носу и корме.
Ближе к весне, когда рана практически затянулась, а Игнат мог не только ходить, но даже бегать трусцой, к нему и обратился Коцаный, как называли старика. Чтобы в обмен на услугу предложить сведения о Кире, которые в итоге оказались пшиком.
– Игнат, ты чего вдруг помрачнел? – тревожно спросил Печалька.
Вдаваться в подробности Игнату совсем не хотелось.
– Ладно, парни, пошлепал я. Подготовиться нужно, завтра с утра и отправлюсь. Пятница, караван на Тарасов должен мимо пройти, следующей оказии можно неделю дожидаться.
– Да погоди ты! – заторопился Андрей. – Сейчас Олька придет, приготовит нам что-нибудь этакое, к тому же у меня в запасе и еще есть, – он щелкнул пальцем по горлышку бутылки. – Посидим нормально, проводим как следует.
– Вы уж без меня, – отказался Игнат. – Выспаться не мешало бы перед дорогой и еще в баню сходить.
– Маршрут-то какой? – подал голос молчавший все время Салим.
Он наверняка ожидал, что Игнат предложит составить ему компанию: Салиму-то что здесь терять? В крохотном поселке, возникшем на месте детского оздоровительного лагеря, где жителей не насчитывалось и трех сотен. В ответ Игнат неопределенно пожал плечами: не знаю. Единственное, на что хотелось надеяться – Кира еще жива. На положении рабыни, наложницы… кого угодно, но уцелела. Если с ней не случилось то, чего он опасался больше всего – попользовались все, кто находился в «Урале», убили и выкинули на ходу.
У каждого человека должен быть в жизни смысл. Печалька нашел его в Ольге. А для Игната пусть он будет заключаться в том, чтобы отрезать похитителям головы. Или поступить с ними, как с убийцами семьи Коцаного – в упор из обреза двенадцатого калибра дуплетом в живот. На крайний случай – проделать каждому аккуратную красную точку посередине лба пулей калибра семь шестьдесят два.