Грибы Среднерусской полосы - стр. 12
Приходилось Игнату бывать и на Крайнем Севере. Коротким полярным летом человек собаке не нужен: настолько тундра богата пищей. Бегают они на свободе, плодятся, но затем приходит зима, когда лемминги оказываются под толстым слоем снегов. Лишенные навыков аборигенов-песцов, доведенные голодом до отчаяния, стаи начинают жаться к вахтовым поселкам и горе тому, кто окажется в неподходящем месте в неподходящее время: схарчат не задумываясь.
Чтобы решить эту проблему, организовывались целые экспедиции из местных охотников-чукчей. Которые, преследуя их на мотонартах, отстреливали, стараясь извести полностью.
Теперь подобное творилось повсеместно. Одичавшие, сбившиеся в стаи, отныне считающие человека своим кормом, они нападали на него при малейшей возможности. К тому же свое веское слово сказал естественный отбор, когда выживают лишь сильнейшие особи.
– Ладно, потопали, – поморщился от боли в руке Артемий. – Значит так, не растягиваемся, разговоры только по существу, не шуметь и по сторонам смотрим. Идем вдоль шоссе, покуда отворот не отыщется. Услышите звук машин – сразу в кусты от греха подальше.
– Повезло! – через час ходьбы заявил идущий впереди других Лапа, стволом автомата указывая на валяющийся на обочине указатель, где с трудом, но можно было прочесть: «Саватеевка».
– Далеко до нее от трассы? – Артемий смотрел на Игната вопросительно.
Он держался дружелюбно, но доверять случайным попутчикам причин у Игната не имелось. Хлопнут тут же, как только посчитают, что больше не нужен. Заберут все, что посчитаю ценным, и отправятся дальше.
На глазах темнело, наступили сумерки – время, которое Игнат откровенно не любил: почему-то в этот период он видел неважно, хотя на зрение не жаловался никогда.
– Как будто бы рядом. Кстати, вон и крыши видны. Если поторопимся, до темноты должны успеть.
– А мы так и сделаем, – твердо сказал Артемий.
И, подавая другим пример, значительно прибавил шаг.
«Саватеевка» открылась полностью за поворотом дороги. Наверняка прежде она хорошо была видна и с шоссе, но лес уверенно возвращал себе территории, когда-то отвоеванные у него человеком.
– Приличная когда-то деревня по размерам была, – разглядывая ее, резюмировал Мангал.
– Поселок, – поправил его Игнат.
– Один хрен – поселок, деревня, хутор. Главное, приют здесь найти. Интересно, люди в ней остались?
– Это вряд ли: ни дымка, ни огонька, – засомневался Лапа. – Да и не видно никого.
– Что совсем ничего не значит, – сказал Артемий. – Неплохо бы вначале выяснить. Иначе могут случиться казусы. Припрешься, а тебя свинцом встретят, бывали случаи. Или блоховозы ее себе облюбовали.
– Я могу проверить, – вызвался Игнат. – Где будете ждать?
Не то чтобы он горел желанием, но на себя он надеялся, а на незнакомых людей нет.
– Здесь и подождем, – не стал раздумывать Артемий. – Возле этой халупы, – указал Артемий на одинокий дом с провалившейся крышей, стоявший на полпути к Саватеевке. – Какое никакое, но укрытие на случай чего. Маякнешь, если все путем?
– Соловушкой пропою, – мрачно пошутил Игнат.
Настроение у него было не самым радужным: начало пути, а уже столько проблем.
– Чел, если на псов нарвешься, сюда их не приведи, – напутствовал его голос Мангала.
Игнат усмехнулся: у тех нюх такой, что найдут сами.
Он осторожно крался вдоль центральной улицы, проклиная себя, что не выбрал для путешествия в Тарасов другой день. Глядишь, тогда бы все иначе сложилось. И во всяком случае разумней было выбрать колонну покрупнее, на которую вряд ли бы кто решился напасть.