Грешник. Приручи меня - стр. 9

А вскоре уже не остается времени размышлять.

Охранник ведет меня за собой. В дом. Сначала по ступенькам на широкое крыльцо. Потом еще дальше, за массивную дверь.

Нервно осматриваюсь по сторонам. Автоматически стараюсь отметить что-то важное. Что-то такое, что могло бы помочь.

Но внимание рассеивается. Суть ускользает.

Просто вижу, дом очень большой. Несколько этажей. Много комнат. Но это совсем ничего не дает.

Как отсюда сбежать, не представляю.

Вряд ли это вообще реально.

Ладонь самой собой опускается на кулон. Сдавливает так, что пальцы холодеют, начинают мелко подрагивать.

Жутко. С каждым шагом все сильнее накрывает. Все безнадежнее. Ощущение, будто уже в агонии. А выхода никакого не вижу, не понимаю, как отсюда можно выскользнуть.

Меня всю потряхивает.

— Куда вы меня ведете? — выдаю, уже не выдерживая напряжения.

Охранник молчит.

— Куда? — повторяю нервно, поворачиваюсь и смотрю на него. — Пожалуйста, скажите, что…

— Тихо, — говорит он.

Лицо у него мрачное. Выражение — абсолютно непроницаемое. Никакие эмоции не выхватить.

Если в начале у меня еще горит мысль, что можно до него достучаться, что он не такой подонок как тот, другой, то сейчас понимаю главное. Этот человек тоже работает на Якубова. Даже дольше. И здесь способны долго удержаться только очень… специфические люди. С особым складом характера.

Хватает даже коротких обрывков фраз, чтобы сделать выводы.

— Иди, — говорит он.

Подталкивает меня вперед, продолжая удерживать за плечо. Доходим до конца коридора, там охранник толкает какую-то дверь и опять подталкивает меня.

Щелкает выключатель. Помещение озаряет приглушенный свет.

Мое сердце пропускает удар, когда вижу перед собой лестницу, ведущую вниз. Массивные высокие ступени закручены будто по спирали.

— Что это? — вырывается у меня. — Что там?

— Иди, — мрачно произносит он. — Или придется тебя заставить.

Последняя фраза звучит так, будто ему самому не хочется подобного.

Или я цепляюсь за соломинку? Выдаю желаемое за действительное? Мне похоже, просто хочется верить, что в нем есть что-то человеческое. Потому что если тут одни уроды, то шансов вырваться точно нет.

Однако Якубов же лично охрану отбирает. Слышала об этом. Всех, кто с ним напрямую работает, он проверяет сам.

Поэтому… надежда тает стремительно.

Кажется, уже ничего не жду, когда охранник вдруг говорит:

— Это подвал. Там темно. Сыро. Но ты в пальто. И… я оставлю тебе свечку. На все время вряд ли хватит. Но не думаю, что Якубов долго тебя там продержит.

Наверное, лучше бы и не знать ничего о планах Якубова. И вот это все, про подвал. Тоже лучше бы не знать.

От слов охранника все внутри сжимается.

— Подвал? — заторможенно повторяю. — Зачем?

— Идем, — хмуро бросает охранник.

Ноги едва слушаются.

Ступеньки закручиваются и закручиваются. Ниже и ниже. Может быть, это все от страха, но кажется, мы слишком долго идем. Бесконечно долго.

Воздух становится холоднее. В нос ударяет запах сырости.

Наконец, лестница заканчивается. Показывается еще одна дверь. Массивнее, крепче, чем прошлая.

Охранник открывает ее.

— Заходи, — говорит.

Нервно качаю головой.

Ему приходится завести меня. Но действует он вроде бы без раздражения. Как будто бы даже с неохотой.

Здесь очень темно. Почти ничего не видно. Скупой свет падает из коридора, но не позволяет ничего толком разглядеть.