Грешник. Огонь его страсти - стр. 7
– Они меня заставили… – мой голос дрожал, зубы выбивали чечётку.
– Кто? – один слог, высеченный изо льда.
Я сглотнула, ощущая, как сердце колотится где-то в горле.
– Какие-то люди… Бандиты… Они сказали, что убьют мою маму, если я не соглашусь шпионить за вами. Она в больнице, после операции… – слёзы покатились по щекам, но я даже не пыталась их смахнуть. – Пожалуйста, не убивайте меня! Я ничего им не передала!
Его пальцы с перстнями сжали мой подбородок, заставив посмотреть в глаза. Ледяной взгляд обжигал.
– Почему не пришла ко мне сразу?
– Я испугалась.
Давид рассмеялся. Громко. Зловеще.
Его рука дёрнула за шнурок моего фартука, и тот бесшумно соскользнул на пол, оставив меня в короткой юбке и полупрозрачной блузке, которая внезапно казалась смехотворно откровенной.
– И ты решила, что сливать обо мне инфу безопаснее? Глупая девочка!
– Пожалуйста… – Мой шёпот оборвался, когда его рука сжала грудь через тонкую ткань. Боль смешалась с чем-то другим, низ живота сжало от позорного возбуждения. – Я ничего им не рассказала. Совсем ничего. Я ничего о вас не знаю… Мне нечего рассказывать. Отпустите меня!
– Наивный Рыжик. Как же я теперь тебя отпущу?
Давид тяжело вздохнул и сел в то самое кресло, напоминающее трон. Я стояла перед ним всё ещё дрожа, будто перед палачом.
Было ощущение, что именно в эту минуту решается моя судьба. Оставит меня Волков в живых или прикончит?
Кажется, прошла вечность, пока Давид рассматривал меня, игриво раскачиваясь из стороны в сторону вместе с креслом. Я вспоминала все молитвы, которые знала, моля господа оставить меня в живых.
– Ты знаешь, что я испытываю особую слабость к рыжим? – нарушил, наконец, молчание Давид. – Тебе повезло. Сними форму!
Я замерла, заметив в его взгляде откровенный интерес.
– Что? – переспросила, как будто не поняла, что он от меня хочет.
– Раздевайся, девочка! Покажи, как сильно ты хочешь жить.
Его голос был тихим, но каждое слово врезалось в сознание. Дрожащими пальцами я потянулась к пуговицам блузки.
Раз.
Пуговица расстегнулась, обнажив ключицы.
Два.
Ткань соскользнула с плеч.
Три.
Она упала на пол, оставив грудь с торчащими сосками открытой его взгляду.
Давид не двигался, лишь наблюдал, как мои заледеневшие пальцы тянутся к молнии юбки.
– Живее! – поторопил он меня, как будто сгорал от любопытства.
Я зажмурилась, чувствуя, как шелковая ткань соскальзывает по бёдрам. Теперь на мне оставались только жалкие кружевные трусики, уже промокшие от предательского возбуждения.
– Дальше! – поступил очередной приказ от Волкова. – Трусы тоже снимай!
Сгорая от стыда, я стянула их с себя, а потом переступила через кружево, повисшее на щиколотках.
– Красивая! – довольно хмыкнул Давид. – Когда последний раз трахалась? Надеюсь, не сегодня?
– Я… я ещё не… Никогда… – у меня язык отнялся.
Я впервые стояла голая перед мужчиной, который пялился мне прямо в промежность. Нестерпимо хотелось прикрыть её и грудь руками, но я боялась разозлить Давида.
– Девственница? Решила меня разыграть? – недоверчиво рассмеялся он.
Он произнёс эти слова с такой интонацией, будто я заявила, что земля плоская.
– Нет. Я…
Мой голос опять сорвался на полуслове. Губы внезапно стали сухими, язык деревянным и непослушным. Я ощутила, как сердце бешено колотится, норовя проломить грудную клетку.