Гражданский арест. Статьи, не попавшие в Сеть (сборник) - стр. 44
«Интеллигенция не мозг нации, а говно», – заметил В. И. Ленин.
«Власть отвратительна, как руки брадобрея», – напомнил Осип Мандельштам.
Ругать власть стыдно. Ругать интеллигенцию – тем более. Остается рассмотреть драму их взаимодействия. Рассмотреть как набор порнографических открыток, мало-помалу перерастающих в порнофильм.
Лет двадцать назад разыгралась в будущей криминальной столице такая сценка. Первый секретарь обкома КПСС Романов затребовал на ковер первого секретаря писательской организации Чепурова. Тот, прихватив для храбрости Дудина (со слов которого я и знаю эту историю), отправился в Смольный. Секретарей Союза писателей привели под высочайшие очи. Увы, это были налитые алкоголем зенки. К началу аудиенции первый секретарь обкома не вязал лыка. Поэтому и она сама оказалась чрезвычайно краткой.
– А вы какого… сюда явились? Пошли к… матери!
Спорить с властью у питерской интеллигенции было не принято. Чепуров с Дудиным ретировались. Сели в черную «Волгу» и укатили в Дом писателя, у подъезда которого их, томясь, дожидался растревоженный вестью о неожиданном вызове коллег в Смольный Гранин.
– Ну что? Ну что? – кинулся он к Чепурову.
– Товарищ Романов побеседовал со мной лично, – пояснил тот.
– Ну и что? Ну и что?
– Это великая честь! Я совершенно счастлив!
Уже в годы перестройки Даниил Гранин написал против (естественно, уже отставленного) Романова злой памфлет и напечатал его в супердемократическом журнале «Нева». Чепурова не переизбрали, и он вскоре умер. Умер и забытый и несправедливым забвением жестоко обиженный Дудин. А вот Гранин вошел в Президентский совет сперва при Горбачеве, потом при Ельцине (и только недавно опрометчиво засветился на Конгрессе интеллигенции, устроенном в Питере примаковцами и лужковцами вкупе с яковлевцами), возглавил фонд «Милосердие» и чуть не погорел при этом, а позднее прилепился к соросовскому институту «Открытое общество». Борис Николаевич, объяснял он питерским коллегам по перу, держит меня в Президентском совете в качестве простого человека. Нужно же ему знать, что на самом деле думают простые люди? Вот он и спрашивает об этом у меня.
В годы застоя ходил такой анекдот. Лежит на пляже в прикаспийской Загульбе Леонид Ильич Брежнев – лежит, разомлев, в обнаженном виде. Невесть откуда взявшаяся собачка принимается вылизывать его сзади. «Гейдар Алиевич, – говорит Брежнев. – Это, пожалуй, уже чересчур».
Владимиром Красное Солнышко назвал недавно избранного президента Путина космонавт и получил ласковую отповедь: мол, им, космонавтам, виднее… Но не был оригинален: Владимиром Красное Солнышко назвал Ельцина на страницах «Известий» театральный и телережиссер Марк Захаров. Интересно, придерживается ли он того же мнения до сих пор? А весной 1993 года мы с ним поспорили. «С кем вы, мастера халтуры?» – такой вопрос вынес я в заголовок статьи, напечатанной в «Независимой газете». «Разве я виноват в том, что мне нравится Ельцин?» – возразил в «Аргументах и фактах» Марк Захаров. А передовая специалистка по Достоевскому и вовсе обозвала меня в этой связи моральным уголовником. Полгода спустя она Ельцина разлюбила в связи с расстрелом (интеллигенты тогда писали – «обстрелом») Белого дома, что, разумеется, делает ей честь. И тогда ее самое обозвали так, что я здесь – применительно к ней – повторять не стану.