Гражданин начальник - стр. 45
– Пируйте, ребята, – сказал Заварзин. – Но не забывайтесь. И ты, Андрей, кончай кукситься. Проехали. Забудьте. Михей, проводи меня. – Быстро и легко, несмотря на свой вес, Заварзин прошел к сверкающему перламутром «Мерседесу», соскользнул в раскрытую дверцу. Подгайцев подошел, склонился так, что виден был только его тощий зад в промасленных спецовочных штанах. – Как я? – спросил Заварзин. – Ничего?
– Да ты что! Малый театр! – шепотом восхитился Подгайцев.
– Гастроль удалась?
– Все отлично, Саша! Ты и сам видишь. Не знай я всего заранее, сам бы проглотил, не поперхнувшись. Он просто обалдел от всего…
– Ну ладно… Пока. Продолжай в том же духе.
– Да иначе уже и нельзя, – заверил Подгайцев.
– Но за ним приглядывай… Что-то в нем бродит… И не отпускай сегодня. Оставь на ночь – пусть посторожит.
– Все отлично, Саша. Ни пуха! Будут новости – звони.
«Мерседес» неслышно скользнул в ворота, развернулся в сторону города и резко рванул с места, скрывшись в клубах горячей, разогретой на солнце пыли. Через десять минут сверкающая зеленой искоркой машина нырнула в городские кварталы, а пыль все еще стояла над дорогой неподвижно и округло.
Когда Подгайцев вернулся к столу, ребята, до того молчавшие, оживились, снова почувствовав себя вправе говорить.
– Что он сказал? – спросил Махнач.
– Кто? – недоуменно поднял брови Подгайцев.
– Как кто? Заварзин!
– Какой Заварзин?
Махнач некоторое время смотрел на Подгайцева в полнейшем недоумении, но постепенно в его глазах возникло понимание происходящего.
– Все понял, Михей. Прошу прощения.
– Если понял, мотанись к холодильнику. Там должна остаться бутылка… Я вижу, вы не прочь пригубить еще по одной, а? Нет возражений? Да! Чуть не забыл… – Подгайцев вынул из кармана несколько пачек сторублевок в банковских упаковках. – Это аванс за сегодняшние волнения… Андрей, правда, поработал больше остальных, но мы ведь об этом не договаривались… Поэтому всем поровну. – Подгайцев перед каждым положил по пачке. – Вопросы есть?
– Кто платит? – спросил Андрей.
– Как всегда – заказчик. Еще что-нибудь? – в голосе Подгайцева прозвучали нотки, заставившие Андрея замолчать. – И правильно. Не надо лишних вопросов. Не надо лишних знаний. Не надо ничего лишнего. Мы хорошо сработали в прошлом месяце, считайте это премией. Болтать о ней не стоит, поскольку в наших отчетах она не проходит. Вовчик, а где же водка? – Махнач сорвался с места и исчез в дверях.
А Заварзин, въехав в город, направился к переговорному пункту. Остановив машину в тени больших тополей, вышел, небрежно бросив за собой дверцу, еще раз насладившись звуком, с которым она захлопнулась. Нет, это не дребезжащая дверца «Запорожца», в которую, кажется, насыпаны обрезки жести, не жесткий сухой стук «Жигулей», не тяжелый грохот «Волги», когда металл бьется о металл… Хлопок «Мерседеса» был мягким, надежным, скрывающим и хранящим уют, услышав его, не нужно перепроверять запор, тыкать ключ, поворачивать его, а затем снова дергать ручку. Нет, здесь требуется немногое – красиво выйти из машины, легонько толкнуть дверцу за спиной и, не ожидая хлопка, спокойно отправиться по своим делам.
Войдя в кабину, Заварзин набрал номер, оглянулся. Сквозь мутное несвежее стекло он не увидел ничего подозрительного. Переговорный пункт был попросту пуст – не находилось желающих в такую жару запираться в тесную кабину, в которой мгновенно покрываешься липким потом. Его звонка, видимо, ждали – трубку подняли тут же. Разговор получился недолгим, а многим он показался бы странным.