Гранатовый синдром - стр. 2
– Смотрите, в меню есть куриный суп, например, – девушка с синими стрелами вместо глаз продолжала гнуть свою линию. – Если я захочу курицу, вы же ее принесете?
– Да, у нас есть блюда из птицы, – согласился бледный официант. – Рекомендую с розмарином, еще часто заказывают…
– Вот видите, – девушка вновь недослушала, поправляя на груди плоскую брошь из белого золота на цепочке. – Я прошу о точно таком же подходе. Принесите мой заказ.
Ее спутник захохотал, обнажая зубы в тон рубашке:
– Она не отстанет, я ее знаю. Несите гранаты!
Сидевшие поблизости посетители невольно начали обращать внимание на странную пару и особенно на симпатичную девушку в розовом платье с белым кожаным пояском на талии, выглядевшую старше своего молодого человека и которой вдруг захотелось гранатов. Экстравагантная выходка напоминала старинную уловку, когда бесконечно льющаяся речь вдруг нарушается внезапной тишиной, и всё вокруг настороженно обращается в слух.
Официант, стушевавшись, принял заказ и удалился. Администратор, потрескивая швами готового лопнуть платья, поплыла за ним, оставляя за собой нить дешевого парфюма.
– Лена, ты вытащила меня сюда, на другой конец города, куда я сквозь бесконечные предпраздничные пробки добирался почти три часа, чтобы заказать два граната? – Роман внезапно почувствовал неладное и напрягся. – Что случилось?
Девушка, игнорируя вопрос, словно его и не было, рассматривала публику, обводя празднично оформленный зал черными маслинами слегка косивших глаз. Огромная барная стойка, в глубине которой скрывалась кухня, переливалась неяркими новогодними гирляндами и, казалось, для Елены не было другого объекта на всем свете. Она всецело сосредоточилась на мелькающих тенях барменов, официантов, подскакивающих с заказами из всех уголков ресторана. Она не замечала только как внимательно, исподволь, следил боковым голубиным взглядом за ней и Романом, короткостриженый мужчина, сидевший рядом с девочкой, которым как раз принесли заказ: мороженое в большой матовой вазочке, апельсиновый сок, стакан шипящей от разрывающихся пузырьков минеральной воды и куриный шницель, величиной с приличного леща, припавший одним боком к желтеющему контуру картофельного пюре.
Девочка, забыв обо всем, принялась методично уничтожать холодную сладкую массу, а Дмитрий обратился к официанту:
– Вы не могли бы поменять приборы?
– Простите? – опешил официант, ища подвох.
– Принесите, пожалуйста, нож для стейка, – Дмитрий смущенно улыбнулся и пояснил, для достоверности схватив нож в руку: – Я ем очень тонкие ломтики, а стандартный нож только ломает шницель. Никакой эстетики.
– Ах, да, конечно, – официант сделал вид, что понимает этого лысого ценителя прекрасного с трехдневной щетиной, в грязных голубых джинсах и давно нестиранном, непонятного цвета, вязаном свитере.
Вскоре рядом с Дмитрием очутился, сверкая сталью и похожий на хирургический скальпель, с засечками-жабрами на деревянной ручке, нож.
– Дядя Дима, а зачем тебе нож? – отвлеклась на секунду Маша от яства. – Ты же дома только ложкой пользуешься и для супа, и для второго блюда. Мама смеется каждый раз, когда ты за ужином вилку в сторону убираешь.
Дмитрий мягко, с какой-то мальчишеской улыбкой, не вязавшейся с его внешностью, пояснил милой спутнице, что в ресторанах (особенно, в таком дорогом) принято есть правильно, используя нужные приборы, чтобы не отбить аппетит у других посетителей, а Маше следовало бы есть медленнее, чтобы не застудить горло и не заболеть, иначе мама больше не отпустит их вдвоем.