Грань безумия - стр. 29

– О чем он? – спрашивает Максвелл у Шоу.

– Я ударила его на днях, – спокойно отвечает девушка.

– Ты должна поблагодарить, что я не дал сдачу. Встанешь на колени и, возможно, я прощу и даже на некоторое время мы забудем о вас.

Когда Шоу делает крохотный шаг по направлению к нему, то её останавливает именно Максвелл, чтобы взглянуть в глаза Тэйта.

– Извинись.

– Что? – он начинает смеяться, и другие поддерживают этот смех. – Вы слышали? Максвелл хочет, чтобы я извинился… и перед кем? Очередной шлюшкой? Скажи, мне интересно, она действительно так офигенно отсасывает?

Роквуд продолжает смеяться, когда я уже собираюсь вмешаться, но не успеваю этого сделать, ведь Максвелл делает два шага и, замахиваясь, бьет его в челюсть.

Голова Тэйта дергается, и тот падает на пол, ударяясь дополнительно о парту.

Кровь вытекает из его рта, когда парень даже не шевелится.

Смех тут же прекращается, на лицах присутствующих застывает шок, когда Николас просто опускает руку и смотрит на тело под своими ногами.

– Сказал же. Извинись, – тихо говорит он, и я не вижу его взгляда, зато замечаю Шоу, что не менее потрясена.

– Ему нужна помощь, – произносит кто-то из толпы, – он же не шевелится… Позовите врача и директора!

Паника начала медленно просачиваться в атмосферу класса. Кто-то робко достал телефон, дрожащими пальцами набирая номер скорой. Другие, словно загипнотизированные, не в состоянии отвести взгляд от неподвижного Тэйта.

Максвелл медленно повернулся к Шоу, его взгляд смягчился. Он протянул руку и коснулся ее щеки, стирая невидимую пылинку.

Я отмер, замечая, как девушка замерла.

– Шоу, ты в порядке? – обратился к ней, игнорируя остальных и остановился так, чтобы оказаться по другую сторону от неё.

Она взглянула в мои глаза и выдала напряженный кивок, когда после просто сжала сумку и вышла из класса, практически выбежала. В этот самый момент в класс вошел учитель и сказал, чтобы мы все отошли, и мы с Максвеллом вновь пересеклись взглядами.

Ему это не нравится. Всё в нем выдает хорошо знакомое состояние. Такое, словно он готов кинуться на меня.

Больной ублюдок.

В класс влетает директор, и я посылаю Николасу усмешку, после чего выхожу отсюда, зная, что его задержат и желая догнать девушку.

Он ударил его! Один раз и так, что Тэйт потерял сознание, если вообще не… не умер.

Да, я тоже прибегала ранее и до этого к физическому насилию, но это было другое. А Ник там… сделал то, что никогда не делал.

Он никогда в жизни не нападал и не ударял первым.

Сердце сильно колотится в груди, и я желаю просто сбежать из школы, ведь более не уверена в собственных мыслях, убеждениях.

И самое главное. После он повернулся ко мне и коснулся так, словно ничего не сделал. Словно для него это… сущий пустяк.

Взгляд Ника был пустым, словно за застывшей гладью озера пряталась бездонная пропасть. В этом взгляде не было ни сожаления, ни раскаяния, лишь какое-то отстраненное равнодушие, которое пугало больше, чем сама жестокость удара.

Я испугалась его. Впервые в жизни я испугалась того, кого считала лучшим другом, кому доверяла.

Кажется, что это кто-то другой, кто-то чужой, скрывающийся под знакомой маской.

Касание его руки в тот момент обожгло, словно прикосновение раскаленного металла.

Иду на стадион, где в это время никого не должно быть, так как занятия начинаются на несколько часов позже.