Грань безумия - стр. 24
– Ты возвращаешься в школу?
– Да.
Молчу, обдумывая всю услышанную информацию.
Он никогда прежде не врал мне. И я помню его в тот день, когда видела в последний раз перед его отъездом. Ник был слишком бледным, даже болезненно-бледным, и ушел он посреди урока, практически выбежав из класса. Я тогда вышла за ним через минуту, но в коридоре школы не обнаружила. Он словно… испарился.
– Вылечили от всех болезней? – переспрашиваю у него, цепляясь именно за это. – Как такое возможно, Ник?
– Отец нашел тех, кто создал кое-что особенное. То, что могло помочь и помогло.
Я выдаю медленный кивок, будто это всё объясняет, хотя на самом деле ещё больше думаю об этом.
Возможно, когда ты богат, то тебе открываются иные дороги, не доступные простым смертным.
Воздух кажется мне всё ещё тяжелым, а от атмосферы мурашки так и продолжают блуждать по телу.
Изучаю его лицо, пытаясь найти хоть малейший признак неискренности, но вижу лишь усталость и искреннее раскаяние. Новые черты, проступившие в его облике, делают его более взрослым, более… опасным. Исчезла та мальчишеская угловатость, которую я помнила.
– Что это за лекарство? – вырывается у меня. – Что… оно с тобой сделало?
– Это неважно, Шоу, – спокойно отвечает парень передо мной. – Важно то, что я здесь, и я здоров. И я хочу все исправить. Знаю, что причинил тебе боль, и мне очень жаль. Но я надеюсь, что ты сможешь меня простить.
Он делает еще один шаг навстречу, и я не отступаю. Между нами почти не остается пространства.
Закрываю глаза, пытаясь собрать себя воедино, по кусочкам, прежде чем ответить. Слишком много всего обрушилось на меня за последние несколько минут.
Сначала чувствую легкое, почти невесомое прикосновение к своим волосам, по которым он аккуратно проводит пальцами, будто бы измеряя их длину. Да, раньше я любила короткие волосы, до плеч, чтобы ничего с ними не делать. Папа не обладал навыками плетения кос.
Открываю глаза и смотрю в его.
Сомнения гложут меня изнутри, но вместе с тем во мне теплится надежда. Надежда на то, что теперь всё будет, как раньше. Да, мне нравились те времена… Я не чувствовала себе тогда, как сейчас. Одиноко.
– Переоденешься? – спрашивает он, когда я наконец-то забираю из его рук футболку. – Ванная там.
Рукой Ник указывает на одну единственную дверь у дальней стены, скрытую в темноте, поэтому я обхожу его и захожу в ванную, закрывая за собой дверь.
Взгляд скользит по обстановке, и я только сейчас мысленно задаюсь вопросом, почему на втором этаже более никого нет.
Снимаю мокрый топ и надеваю футболку, которая достает мне до середины бедра.
Думаю о том, чтобы сразу застирать топ, но оставляя эту затею, так как не хочу тратить лишнее время. Перед тем, как выйти то кидаю быстрый взгляд в сторону зеркала, замечая свой новый стиль: волосы мокрые на кончиках, так как ранее я успела их смочить водой, чтобы они не слиплись, и мужская футболка.
Держу в руке топ, когда выхожу из ванной и вижу, что Николас изучает какие-то документы на столе, но сразу же их откладывает в сторону.
– Этот клуб принадлежит твоему отцу?
– Да.
Стоило и догадаться.
Между нами снова возникает непродолжительная и даже какая-то неловкая тишина. Я не знаю, как себя с ним вести… даже не знаю, что и сказать. У меня за два года почти ничего и не изменилось, а у Николаса, кажется, совсем другая жизнь. Сейчас, глядя на него, я теперь отчетливо вижу перед собой не просто мальчишку, с которым мы вместе лазили по деревьям, смеялись и дурачились, а вижу действительно