Грань безумия - стр. 23

Его голова даже не дернулась, лишь место от моего удара начало постепенно краснеть.

Сжала кулак, когда он произнес:

– Понимаю. Я заслужил это.

Дыхание оборвалось в очередной раз, когда мне захотелось его ударить во второй раз… или притянуть и обнять. Две половины начали бороться во мне, из-за чего я лишь сильнее задрожала, а после сделала шаг, что разделял нас, и обняла его.

Просто обняла и окончательно убедилась в том, что он реален.

Его руки, что продолжают держать футболку, тут же смыкаются на моей талии.

Слёзы предательски начали подступать к глазам, но я постаралась сдержаться, не желая показывать свою слабость.

Почувствовала, как бьется его сердце, быстро и неровно, словно вторя моему собственному.

– Я думала, что ты умер… – начала быстро произносить всё то, что долго было внутри, – … вернее, сначала так думала. После, что ты заболел… и твой отец увез тебя. Думала, что ты в коме… поэтому и не выходишь на связь, но те подарки… Ты ничего не объяснил. Затем я снова подумала, что ты умер… исчез… – голос обрывается, но я вскоре продолжаю. – Ты просто исчез! Больше двух лет прошло, а от тебя я даже никакого сообщения не получила. Ничего…

Хочу его ударить. Ещё раз.

Моё тело дрожит.

Рука Николаса перемещается с моей талии на затылок, и он начинает гладить меня, как делал это, когда мы были детьми.

Упираюсь лбом ему в грудь и теряюсь в том, что чувствую. Не только облегчение, но и злость вперемешку с обидой. Всё внутри клокочет, будто вулкан на грани извержения.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем он нарушает молчание.

– Прости, – шепчет Ник, и у меня внутри всё от этого слова переворачивается.

Отстраняюсь также первой и отступаю на два шага, так как иначе не смогу нормально разговаривать.

– Прости? За что именно, Ник? За то, что не писал? Или за резкий отъезд? Или то, что я увидела тебя сегодня здесь… Случайно. Ты вообще планировал возвращаться?

Эйфория от его возвращения немного поутихла, но поднялась злость.

Я сложила руки на груди, смотря на то, как Николас продолжает… смотреть на меня, всё ещё не отпуская футболку, которую я не спешу принимать.

– За всё, Шоу. Прости за то, что оставил тебя тогда.

Он делает полшага навстречу, когда его слова ранят меня еще сильнее, чем пощечина, которую он получил минуту назад.

Оставил…

Николас вздыхает, его взгляд становится тяжелым.

– Я провел всё это время в частной клинике, – начинает объяснять он. – Ты же помнишь, каким я был в детстве… болезненным. Отец кое-что придумал, когда у меня случился ещё один приступ, только более серьезный, – в детстве у него могло обостриться что-то из болезней, иногда он даже в больницу из-за этого попадал. – Сначала он меня перевез в одно место, но там моё состояние ухудшилось и я даже в кому впал, поэтому и не мог с тобой связаться. После меня перевезли в другое место, где и помогли. Через несколько месяцев я пришел в себя и думал тебе написать, но… боялся, что уже поздно. Ведь столько времени прошло.

– Лучше было бы написать. Незнание всегда пугает страшнее всего остального, Ник.

– Сейчас я уже это понимаю, а тогда – нет, – я всё ещё продолжаю неотрывно следить за ним, всё больше убеждаясь в том, что этот Ник… немного другой от того, который сохранился в моих воспоминаниях. Он даже стоит по-другому… – Лекарство, что мне начали давать, постепенно стало помогать и сначала избавлять от боли, а после и излечивая корни проблем. Я полностью вылечился пару месяцев назад и, как видишь, изменился. – Сглатываю ком, вставший в горле. Слова Николаса звучат правдиво, но от этого не легче. – Хочу, чтобы ты знала правду, Шоу. Чтобы понимала, что я не исчез просто так, без причины. И… я хотел тебя увидеть, прилетел только сегодня. Собирался заехать завтра перед началом учебы…