Графиня Леваньер. Тайна живой стали – 2 - стр. 15
Серый Ворон медленно почти незаметно вздохнул:
– Предлагают свою свободу в обмен на месть. Они боятся. И правильно делают.
– Ведьма настолько сильна?
– Она не ведьма, – веки ведуна дрогнули и на Вийона посмотрели глаза цвета снега с чёрным вытянутой формы зрачком. От этого взгляда сильнейшего из воинов Грифонов привычно пробрала дрожь страха, которую он никак вот уж сколько лет не мог подавить. – Ведьмы черпают силу из земли, растений, рек, крови. А эта… – ведун замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, что мог слышать только он. – Эта пьёт свет из неживого. Она чужая.
Вождь нахмурился, не понимая.
– Она подаёт знаки. Изувеченный воин Койотов – это не символ жестокости. Это послание. Огненноволосая нас не боится.
– Так каков будет твой совет, ведун? Принимать их присягу? Идти на войну с этой… чуждой силой?
Серый Ворон медленно закрыл глаза.
– Прими их присягу, – прошелестел он. – Их страх сделает их лучшими цепными псами, каких только можно желать. Пусть их земля станет нашим полем битвы, а их воины – нашим первым щитом. Мы должны узнать больше о ней.
– Значит, война, – с мрачным удовлетворением заключил Вийон.
– Нет, – и снова жуткий взор белых глаз упёрся в вождя. – Наша цель – не её смерть. Подобную силу не стоит и пытаться уничтожить. Её потребно подчинить. Леваньер нужна мне живой. Я выпью её до дна, и нашему народу не будет равных на этой земле.
Вождь низко склонил голову, принимая волю шамана.
***
Королевский дворец
В кабинете короля Эдуарда царила тишина. Огонь в массивном камине потрескивал размеренно, словно отмеряя время, а пергаменты в руках первого советника, герцога Алистера Блэквуда, шелестели, как осенние листья под ветром перемен.
Сам король стоял у очага, заложив руки за спину, его силуэт тёмной тенью вырисовывался на фоне серой стены.
Тихий стук в дверь нарушил молчание.
Секретарь, сидевший в углу, встал и распахнул тяжёлую створку.
В кабинет бесшумно скользнула фигура, закутанная в тёплый дорожный плащ.
– Ваше Величество, – шпион низко поклонился, его голос был тих, но отчётлив.
– Говори, – по-прежнему не оборачиваясь, произнёс Эдуард, но Алистер заметил, как напряглись плечи монарха.
– Миледи Леваньер пробила Пелену, Ваше Величество. Разорвала ткань Великой Завесы. Чуть больше часа над её замком сияло настоящее солнце. Впервые за две сотни лет. Весь Грейстоун и окрестности стали свидетелями сего чуда.
Герцог Блэквуд шокировано замер, окаменев. На мгновение он подумал, что не так понял сказанное.
– Её за глаза называют Графиней Света, Разрушительницей Тьмы. Говорят, что время скорби подходит к концу… Кроме того, – шпион понизил голос, переходя к более приземлённым, но не менее важным новостям, – она приняла под свою защиту беглую дочь герцога Виндхольмского, леди Розалинду, убившую своего мужа-кочевника. Отряд преследователей, пущенных по её следу, встретили воины графини и вступили с ними в схватку. Выжил лишь предводитель, которому по приказу леди Леваньер отрезали язык. А посланника герцога Виндхольмского леди Гвендолин прогнала прочь, не приняв его золота, не испугавшись его угроз.
В глазах соглядатая мелькнуло что-то похожее на восхищение.
– Она сильна, Ваше Величество. И не боится действовать по своей воле. Её влияние на восточных границах растёт с каждым днём. Люди идут к ней за правосудием, купцы ищут её покровительства. Степняки боятся её, как огня.