Готамерон. Том III. Вестники бури - стр. 81
– А если не узнают, мы обеспечим себя на несколько лет вперед, – доходчиво пояснил он. – Я все решил, капитан. Перебьем их всех, а трупы сбросим в пропасть. Никто не поймет, что случилось.
– Как скажешь, – ответил человек в полумаске и, чуть помедлив, добавил: – Надеюсь, ты понимаешь, куда держишь курс. Боюсь, наступит день, и нам придется воспользоваться твоим лазом.
Капитан, как всегда, предполагал худшее. Странно только, что потайной ход не додумался вырыть именно он. Старый вояка был отменным тактиком, когда дело касалось сражений, и паршивым советником в бытовых делах. Ходд не стал ждать, пока тот протрубит в рог и соберет людей. Вернувшись в свои покои, он раздул жаровни и дождался, пока тепло наполнит грот.
Место, где он коротал досуг напоминало гостиную богатого дома. Стены там были ровно отесаны и закрыты досками, потолок поднят, а на полу лежали шкуры. Вскоре по его приказу явилась Гестессия. Для плотских утех он привык использовать ее. Старшая алмерка была настоящей львицей и быстро забывала о комфорте господина. Гестессия же всегда оставалась покорной, а на нее больших грудях приятно было засыпать.
Следующую половину дня они провели вместе, укрывшись шкурами. Вдоволь насладившись пассией, Ходд надолго задремал, а когда проснулся, услышал стук. Из-за двери донесся вкрадчивый голосок Альтмайера.
– Явился старый господин.
– Я твой господин, дурак, – прорычал Ходд, которого все сильнее злило, что счетовод называет Олдрича «господином».
Отослав мажордома, он стал поспешно одеваться. Миловидная алмерка тоже поднялась и тряхнула блестящими волосами, отчего обе груди смешно запрыгали. На ее полном лице расцвела томная улыбка. Семь лет назад, когда Гестессия появилась в поддворье, Альтмайер заверил, что девице не исполнилось и пятнадцати. Сейчас это была взрослая женщина, но он по привычке называл ее «девочкой», так же, как и ее старшую сестру.
Алмерка в поклоне подала ему шелковую рубаху. То же самое воительница проделала с мантией, бережно расправив складки и натянув кожаные перевязи на груди. Прислуживала в неглиже, не пытаясь накинуть лоден на худые плечи. Ходда такое самоотречение всегда радовало. По пещере даже летом гулял холодок, а шкуры и доски на полу не спасали босые ноги от мерзлоты. Он погладил девушку по круглой щеке и произнес:
– Ступай, дорогая. Найди сестру. Без тебя она грустит.
Алмерка сощурилась, расплывшись в подобострастной улыбке, а затем стала быстро одеваться. Ходд забрал шпагу, запер дверь и направился в Зал собраний. Альтмайеру было велело позвать туда самых верных людей. Обычно он не ставил в известность крыс о том, кого хочет ограбить. Исключением были крупные облавы, в которых участвовала вся шайка. В таких случаях доверенными лицами становились Катлер, Альтмайер и Тейлидел. В тусклом зареве свечей именно первых двух он увидел, когда спустился в пещеру. Оба сидели за каменным столом, откинувшись на спинки кресел. Некромант стоял возле трона с книгой в руках. Как всегда, в черной мантии с капюшоном на голове.
– Нисмерон, ты снова опоздал, – скрипучим голосом произнес он. – В последний раз говорю, у меня мало времени.
– Чем ты так занят? – насмешливым тоном произнес Ходд, и вместо трона уселся на один из стульев напротив соратников. – Поднимаешь мертвецов или чуму разносишь по фермам?