Готамерон. Том III. Вестники бури - стр. 74
– Не понимаю. Вы что же, мятежники?
Такого он не ожидал. Единственные люди, которых в Магории называли союзниками никтов, были южане. Велинкронцы издревле торговали с ними и даже заключали военные союзы в годы нападения Октавиона. О том, что северяне заодно с ордой, Блейк слышал впервые.
Раздался хриплый смех. Лод повернулся и произнес:
– А ты думал, на севере идет война? Вы – моряки, кроме горизонта, хоть что-то видите? За Белой тропой, возможно, но дальше трех сотен миль от Эриджфорста царит мир.
– Если бы кланы открыто выступили против орды, их бы смели за год! – повысила голос Аркадия. – Никберд Бородатый и его вихтфорды легко держат Клан Семицвета. Они сражаются за короля, но остальным выбирать не приходится. Клан Солнца поддерживал воинов генерала Брайера. И где они сейчас? Двадцать семь лет назад орда смела их, а через год взяла Краг Бал. Потом туда вернулись форды из соседних кланов, но прежних защитников давно нет. От них остались только кости на дне ледяных каньонов.
О штурме Краг Бала он слышал, и спорить не стал. Никты тогда не пощадили никого, кроме коменданта крепости. Это было в самом начале войны. Герцогу Бертилаку из Гамела несколько раз удавалось отбивать Краг Бал, но лишь до тех пор, пока в ущелье не вошла вся орда.
– Мои соплеменники выживают, как могут, – дополнила женщина. – Мы не магорцы, Блейк. В ледяном краю нас слишком мало, чтобы вести хозяйство или сражаться. Клан Ветра и Клан Бури давно на стороне Горбака. Король это знает и рыцари в крепостях тоже. Да что там! Сам Никберд в курсе, но это не мешает ему выменивать у них мясо и шкуры. Война войной, но жить хочет всякий.
Блейк не нашел что ответить. Живых никтов он видел всего один раз. Случилось это в Борфорде. Пленных тварей вели через город на потеху горожанам и выглядели они жалко. Готамеланская война обошла его стороной. В молодости он сражался только с алмерами и пиратами. Посему именно люди вызывали в нем страх, а не мифические создания, которые хозяйничали в глубине материка.
– Твой дом мне по нраву, – повторила Аркадия, удостоив его пристальным взглядом. – Напоминает сторожевую башню рядом с Торнвудом. Наверное, я слишком долго путешествую. Небо над головой вижу чаще, чем крыши домов.
– В этом мы похожи, – задумчиво произнес Блейк, удержав новый приступ кашля.
Слова северянки унесли его в прошлое, в те безвозвратно утерянные годы, когда он месяцами стоял у штурвала. Аркадия тоже ушла в себя, заострив внимание на углях в камине. Лоду их молчание быстро надоело. Некоторое время поджарый копейщик курил трубку, а затем объявил, что намерен проводить последний свет на вершине маяка.
Как только его шаги смолкли на лестнице, раздался мягкий голос северянки:
– Не кисни, Блейк. Говори, что тебя гложет.
Он поднял взор. Аркадия сидела в кресле напротив, по мужицки закинув ногу на ногу. Голубой камзол нараспашку. На жестком лице застыла призрачная улыбка, от которой под глазами растянулись морщинки.
– Давай колись, моряк.
– Якорь мне в бок. Никты вырезают целые города, а вы им помогаете. Вот уж не думал. Не удивительно, что северяне помалкивают об этом.
– Это когда же никты вырезали города? – с усмешкой молвила гостья. – Джемсвилл капитулировал за Белую реку. Данвилл взяли измором. Криндэйл сдался без боя через месяц после Данвилла…