Готамерон. Том II. Право на сталь - стр. 30

– Хочу, чтоб вы поняли, зачем мы здесь. В бегах три опасных свидетеля. Убить их – наш долг! Если хотя бы один из них доберется до города, Мариус нас всех объявит изменниками.

– Ты уже говорил, – буркнул в бороду Брик.

– Я могу повторять это бесконечно! – еще громче произнес Дистенза, стараясь перекричать шум воды. – И не надейтесь на этап в Пайнрут. Убийство ополченца карается смертью. Вульфгард не станет разбираться, кто был на пастбищах, кто убивал, а кто пил пиво. Повесят всех наемников. Нашего господина арестуют, а его земли конфискуют. Они давно этого хотят. Вам все ясно?!

Воины как бараны закивали, продолжая пялиться на текущую под ногами воду.

– Тогда хватит мычать! Вы не упыри, – сорвался он на крик. – Бегом к пещере! Чтоб там не было ни камня к следующему удару грома!

Наемники дружной толпой бросились к проходу. Двое из них забрались наверх по насыпи. Остальные выстроились в цепочку, принимая камни из рук копателей. Пока парни срывали мозоли, к нему подбежал одноглазый громила. В руках у него был холщевый мешок, из которого торчали полдюжины деревянных черенков.

– Ну что у тебя?

Олаф снял шнуровку и показал содержимое. Дистенза заглянул внутрь и побагровел. Мешок напоминал рыболовную сеть, только покинувшую морские глубины.

– Да, это полное дерьмо, – согласился верзила. – Ты просил проверить факелы. Так вот, они все намокли.

– Мои тоже, – сообщил Брик, показав содержимое своего мешка, а затем с угрозой посмотрел на арбалетчика. – Эх! Надо было брать мешки из вареной кожи, а эти недоумки похватали первое, что под руку попалось.

– Ты кого назвал недоумками, Брик? – поглаживая ложе арбалета, произнес Юсуф. – Сами оплошали, а на нас бочку катите? Прискакали на закате. Весь двор на уши подняли. Стали вопить что-то про виселицы и погоню.

Шаркая ногами, к ним подошел Мэлвин. Следом за ловчим бежали три волка, за которыми по воде змеями вились веревочные поводки.

– С тех пор как сошел последний снег, мы больше месяца жили как на сковородке. Никто не ожидал такой бури, – произнес старик, уткнув руки в бока. – Правильно, что мешки выбирать не стали. Странно, что их вообще успели взять после того, как вы на дворе такую пыль подняли.

– Что ж, он прав, – пожал плечами Дистенза.

– Объясните мне наконец, какой кретин спустил волков! Ты, приказал, Дистенза? Или может ты, Олаф? Из-за кого мой дорогой Агат лежит под грудой камней? Я же говорил на чистом магорском языке! Волки для охоты, вашу мать!

Олаф великодушно признал свою ошибку, за что получил от старика звонкую пощечину, случайно совпавшую с новым ударом грома.

Дистенза, наблюдая за этим, только головой покачал. С дисциплиной у наемников всегда были проблемы. Становясь главой охраны домена, он думал, что пары крепких слов и репутации искусного фехтовальщика ему хватит, чтобы заткнуть любого, вот только парням забыл об этом сказать. Из тридцати рыл с уважением к нему относились только добряк Брик, громила Олаф, да пара зеленых молокососов, об которых все ноги вытирали. Для большинства он так и остался пустым местом. Это Грогу каким-то чудом удавалось ладить со всеми, ему же приходилось рассчитывать на красноречие или на фразы типа «приказ барона».

– Готово! – крикнул наемник с вершины насыпи.

Поглядев в сторону пещеры, Дистенза одобрительно кивнул. Завал под сводом пещеры растаял на глазах.