Господство тьмы. Искупление. Книга третья - стр. 73

Губы скользнули по коже – медленно, почти не касаясь, оставляя на мгновение след тепла, исчезающий так же быстро, как появился. Пальцы изучали, находили, прикасались, пробегали по линии ключиц, по плечам, по изгибу спины, впечатывая в память каждый момент. Дыхание сбилось, спуталось, превратилось в едва слышимый вздох, когда одно движение сменяло другое, а пространство вокруг сужалось, сжималось, запирая их в этом мгновении.

Тепло растекалось по телам, проникая под кожу, впитываясь в дыхание, в редкие слова, растворявшиеся в темноте. Движения становились ленивее, но всё ещё оставались нетерпеливыми, словно ни один из них не был готов признать, что это – всего лишь мгновение, которое исчезнет, как только наступит утро. Пальцы находили новые точки, оставляли лёгкие следы – кто-то чуть сильнее сжал запястье, кто-то запрокинул голову, ощущая жар прикосновения.

Ткань соскальзывала с плеч, застревала в пальцах, мешала, но в этом было что-то необъяснимо правильное – медленное и размеренное, как танец, в котором никто не хочет оказаться первым, кто остановится.

За окном снова раздался чей-то голос – приглушённый и невнятный. Может, кто-то спорил, может, смеялся, а может, просто шёл домой, не подозревая, что здесь, за тонкими стенами, в одной из сотен таких же комнат, кто-то ловил момент, цепляясь за него, не желая отпускать.

Тепло рук не отпускало, пальцы скользили по коже, оставляя за собой дорожки – невидимые, но ощущаемые каждой клеткой. Их дыхание смешивалось, становилось прерывистым, горячим, едва сдержанным, и каждый новый выдох касался чужой кожи, словно прожигал её изнутри. Они тянулись друг к другу – не спеша, будто смакуя каждую секунду, позволяя ощущениям полностью подчинить их.

Кровать пружинила под ними, ткань сминалась, горячая ладонь скользила по спине, следуя вдоль линии позвоночника, замирая там, где дыхание перехватывало от предвкушения. Они не говорили – в этом не было смысла. Здесь, в этом пространстве, слова не имели власти, уступая место движениям, взглядам, лёгкому стону, который сорвался с губ, но тут же растворился в темноте. Они двигались плавно, порой торопливо, будто боялись, что всё это слишком хрупко, что стоит сделать один лишний шаг – и момент рассыплется, оставив после себя лишь пустоту. Запястья сжались, пальцы скользнули по шее, цепляясь за ключицу. По коже прокатилась дрожь – лёгкая, электрическая, заставляющая выгнуться навстречу. Жар нарастал, их движения становились глубже, осознаннее, сплетаясь в едином ритме, подчиняя всё вокруг.

– О да-а… – вырвался сдавленный стон девушки, когда она откинула голову назад. Длинные чёрные волосы рассыпались по плечам, достигая округлых бёдер. Она мучительно медленно водила ими, ощущая внутри себя наполненность, которая сладостно касалась нужных точек. – Видишь, как это хорошо… – девушка простонала последнее слово, и её тело затряслось в неге блаженства.

– Ты же знаешь, что мне так совсем не нравится, – прохрипел мужской голос, сдавливая её тонкую талию, дожидаясь, когда её тело перестанет трясти. И как только это произошло, он приподнял её, а затем, против её воли, поставил на колени.

Открывшийся вид – красивые ягодицы, плавно перетекающие в бёдра, а затем в тонкую талию – заставил его гортанно прорычать, а затем врезаться в податливое тело, наполняя его собой. Девушка, не отошедшая от оргазма, сдавленно ругнулась, когда довольно крепкая мужская ладонь провела по её спине, считая пальцами позвонки, а затем уперлась в голову, заставляя её прогнуться в пояснице.