Господин адвокат - стр. 18
Надо же, как все обернулось!
Еще утром я был уверен, что сегодня вечером поеду домой, а вышло все совсем иначе.
Хотя, чего это я радуюсь?
Дело, в которое я ввязался, наверняка провальное в том плане, что Сергея Крылатого все равно осудят. Все доказательства, как правильно сказал адвокат Лисицын, против него, и в данном случае то обстоятельство, что Крылатый совсем ничего не помнит, нисколько не поможет.
Впрочем, этот его провал в памяти может быть всего лишь способом защиты или реакцией психики на совершенное преступление. Я читал в одном научном журнале, что у убийц иногда такое бывает.
– Эй, господин хороший, у вас рубля не найдется? – окликнула меня и вернула из размышлений в реальный мир какая-то неопрятного вида дама в кокетливой шляпке с искусственными незабудками на полях.
Я порылся в кармане, не раздумывая, вытащил горсть мелочи и протянул ей.
Дама подошла и обветренными грязными пальцами с облупленным на ногтях лаком медленно собрала с моей руки деньги.
– Благодарствуйте, – сказала она, после чего отошла в сторону, села на каменный приступок памятника и стала считать деньги, беззвучно шевеля губами.
– Это ваше первое дело? – спросил адвокат Лисицын, выходя на крыльцо.
Я кивнул головой.
– Значит, с первым боевым крещением вас, – сказал он.
– Спасибо, но, честно говоря, не так я себе представлял свой первый процесс. Я думал, что он должен быть каким-то особенным, запоминающимся и обязательно выигрышным.
– Что же делать?! – сказал Лисицын. – Уж поверьте мне – таких дел у вас будет еще ой как много. Быть адвокатом жуткая рутина.
– И еще страшная нервотрепка, – сказал я.
– Суд – это всегда чья-то трагедия, горькие слезы, головная боль, – сказал Лисицын. – Так что привыкайте. Это не последнее ваше судебное заседание, если, конечно, вы всерьез решили стать адвокатом. Только в кино да в книгах у нашего брата все легко получается. Как говорится, пришел, увидел, защитил. На самом деле все совсем иначе. Шишек много еще себе набьете, пока научитесь дела выигрывать.
– А, может быть, я везучий, – сообщил я. – Может быть, я все дела буду выигрывать.
– Поживем, увидим, – равнодушно сказал адвокат.
Лисицын помолчал, пожевал губа и, прищурившись и глядя куда-то вдаль, сообщил:
– В общем, есть в этом деле кое-какие косячки и зацепочки.
– Что вы имеете в виду? – спросил я.
– Доказательства, – многозначительно сообщил адвокат, подняв при этом вверх указательный палец. – Как известно, если нет доказательств, значит, нет уголовного дела.
– Подробнее, – что-то соображая, нетерпеливо сказал я.
– Свидетели, акты экспертиз, вещественные доказательства, – сказал он.
– Все нужно уничтожить? – предположил я.
– Зачем? – удивился он. – Нужно просто взять и признать их недопустимыми доказательствами.
После разговора с адвокатом я снова вернулся в суд, предварительно получив согласие судьи, попросил у секретаря для ознакомления уголовное дело, прочитал сей юридический труд и пришел к печальному выводу – единственное, что можно сделать, это попытаться уменьшить срок наказания.
Выйдя из здания суда, я снова увидел даму в шляпке с незабудками. Она все так же сидела на том же самом месте у памятника Ленину и задумчиво курила «Беломорканал». Я несколько удивился, так как почему-то считал, что такой марки папирос уже давно не существует.