Горничная для дракона - стр. 32
— А что ты готовишь, Александра?
— Суп с фрикадельками, — бросила я, вываливая содержимое овощного бака в одну из пустых кастрюль для мусорки. Жадные и вездесущие мошки тут же рванулись кружить над ней. Я мстительно прикрыла кастрюлю тряпкой, и мошки разочарованно рассредоточились.
— Что есть фрикадельки?
— Увидишь, — буркнула, протирая овощной бак. — Подожди, а? Мне нужно закончить с холодильником, а то мясо и рыба испортятся.
— Может быть, стоило бы тебе помочь… — задумчиво протянул Эразмус, и я обрадовалась:
— Ага, давай! Найди мне в этом бедламе соль и перец! А ещё, если есть, ножик-эконом!
Кот сел на пушистую жопу и грустно покрутил головой:
— Ты меня принимаешь за повара? Откуда я знаю, где соль? И ножику вроде бы тоже экономить… Ну, как-то эм-м-м… Не с руки? Не с лезвия?
— Остряк, — прокомментировала я, складывая купленные овощи в бак, а бак — в холодильник. — Придётся всё самой, всё самой… Однако супа ты не получишь.
Эразмус аж всполошился. Вскочил, крутанулся на месте взволнованно:
— Как это не получу? Ты что это? Ты меня решила напугать?
— Предупредить, — вежливо отозвалась я.
— Соль, — пробормотал кот, пробираясь через посуду к полочкам на шкафчике. — Соль… Где-то что-то такое тут было…
Жук это, а не кот! Всё он знает прекрасно, только ленится. Ну, пусть поленится, пропустит обед, к ужину будет мне помогать как миленький! А пока я и сама справлюсь. Да и чего тут справляться-то? Руки сами делают привычную работу по дому. Пшикалка для кухни растворяет всё пролитое и застывшее на полках, тряпочки оттирают, крафтовая бумага сушит. И вуаля — холодильник блестит свежестью и чистотой! Дело десяти минут. Мясные арбузы сложены на одну полку, сметана с молоком и творогом — на другую, рыба — на третью.
Я даже вздохнула от удовлетворения глядя на этот островок мира и уюта в бушующем море кухонной грязи. Надо очистить луковицу, натереть морковку для бульона… И где соль?
Торжествующий вопль Эразмуса заставил меня вздрогнуть:
— Нашё-о-ол!
Он и правда нашёл сокровище: целую батарею скляночек и жестяных банок. Я радовалась, открывая их. Соль! Перец чёрный, суровый! Перец красный, игривый! Томный базилик, ехидный орегано, лихой карри! А вот и сушёный чеснок, заманчивый и обманчивый. С этим набором можно жить. К тому же в банках обнаружились мука, сахар, макароны и рис, ещё какая-то крупа, которой я никогда не видела, горох, фасоль. И даже удивительно — без армии жучков и прочих насекомых вредителей. Внутренне я прыгала от счастья, представляя, что замочу фасоль на ужин и сварю с потрошками. Внешне спокойно перебирала всё это дело и отмывала часть поверхности стола, чтобы сложить банки поближе к плите.
— Теперь я могу надеяться на своевременный обед? — с достоинством спросил кот, усаживаясь на стул и выставив передние лапки перед собой. Ещё салфетки не хватает, повязанной вокруг шеи, и был бы настоящий джентльмен в ожидании своей овсянки!
— Можешь, — согласилась я. — А сколько времени?
— Полдень, — служба точного времени работала без сбоя и предоставляла дополнительные сведенья: — Лукас обедает в два. А я обедаю… всегда.
— Вас понял, — отсалютовала я. Время есть, как раз суп поспеет и можно будет сделать макароны по-флотски.
Картошка уже варилась в кастрюле, а маленькие, как любила мама, на укус фрикадельки ещё лежали на дне бульона, подпрыгивая и готовясь всплывать. Кот уснул на отмытой рабочей поверхности шкафчика, оставляя шерсть вокруг себя. Я возилась с арбузом, выковыривая из него мясную мякоть в тарелку. А потом заорала от неожиданности: на край арбуза нагло вскарабкался таракан и принялся шевелить усами, глядя на меня. Отпрыгнув от стола в поисках чего-нибудь, чем можно было шлёпнуть гада, я всполошила Эразмуса. Зато схватила грязную тряпку и замахнулась ею. Писклявый голос заставил меня замереть.