Горечь победы - стр. 27
Чеченец подбежал к углу здания и выглянул. По всей видимости увиденное его вполне устраивало. Он вернулся к Грассеру и тихо сказал:
– Давай к стене…
Только тут Пауль заметил автомат в его руках. Журналист кинулся к забору. Темрикоев бежал за ним, постоянно оглядываясь. Немец подскочил и ловко ухватился руками за край плиты. Подтянулся и оказался наверху. Посмотрел на Мовсара и спрыгнул. Спаситель последовал за ним, через мгновение приземлившись рядом. Оба переглянулись и кинулись бежать вдоль забора. Чеченец неожиданно остановил его:
– Надо забрать твои вещи, да и мои тоже… – На недоуменный взгляд Пауля, пояснил: – Я их вынес…
Действительно, в густом бурьяне, буйно разросшемся на месте взорванного дома, находилась спортивная сумка Грассера. Даже камеры были на месте. Рядом лежала вторая сумка. Мовсар посмотрел на журналиста и сказал:
– Теперь нам надо держаться друг друга. Ты не знаешь местности.
– И куда мы пойдем?
– В Веденское ущелье. Надо добраться до Сержень-Юрта. Потом доберемся до Агишбатоя… – Немного помолчав, спросил: – Ты не соврал насчет клада?
Пауль покачал головой:
– Нет. Мой дед охранял его. Золото принадлежало Хасану Исрапилову.
Мовсар вздрогнул:
– Исрапилову?.. Тогда тебе не стоит попадать в руки Доку! Пошли…
Журналист решил довериться чеченцу. Выхода все равно не было. Спросил:
– Как тебя зовут?
Парень ответил уже на ходу:
– Мовсар Темрикоев…
Закинув сумки на плечи, они перемахнули через пустынную улицу и скрылись за развалинами, рискуя каждую минуту подорваться на заложенной мине или фугасе…
Фээсбэшник влетел в комнату к Канарису с криком:
– Сбежал! Чертов немец сбежал!
Из-за спины Солдатова, все еще разгуливающего в форме майора ОМОН, выглядывало растерянное лицо солдата, который не успел задержать его и доложить, как положено. Вагурин, который всего полчаса назад вновь лег поспать, встал и потянулся. Он был в пятнистой тенниске и брюках. Махнул рукой своему бойцу. Дверь сразу закрылась. Вновь сел на постель и принялся обуваться. Затем натянул пятнистую куртку на широкие плечи. Пригладил пятерней ершик волос и посмотрел на расстроенное лицо фэбса. Сквозь смачный зевок спросил:
– Как? С территории?..
Стрелок плюхнулся на стул. В сердцах грохнул кулаком по столешнице:
– Один из омоновцев исчез вместе с ним. Судя по всему сговорились…
Канарис неожиданно расхохотался:
– Вот это номер! Сбежать средь бела дня прямо из расположения ОМОН. Ну, деятели! А ты куда смотрел?
– Я его в восемь на допрос вызывал…
Полковник сел за стол. Из графина налил воды в стакан. Напился. Оставшееся выплеснул на ладонь и протер лицо:
– Что-то узнал?
Солдатов молча наблюдал за ним. Хмуро ответил:
– Отказался говорить. Пришлось назад отправить. Через полтора часа решил снова вызвать, а его и след простыл…
Вагурин хмыкнул:
– Н-да… Это не с нашими говорить… Придавил – расколется… Кто-то что-то видел?
– Один из чеченцев говорит, что сержант Темрикоев зашел в здание тюрьмы без пяти девять.
– Как я понимаю, этот Темрикоев и исчез…
– Правильно понимаешь.
Канарис посмотрел на часы:
– Сейчас десять пятнадцать. Следовательно они могли уже исчезнуть из города. Это хуже. Откуда родом этот сержант, выяснил?
– Из Агишбатоя. Я его личное дело прихватил. Полковник Фазиев дал. В первую чеченскую против нас воевал. В эту кампанию успешно действовал против бывших дружков. Принимал участие в арестах и убивать убивал. Если он решил к боевикам вернуться – это для него гроб…