Гонзо-журналистика в СССР - стр. 21
– О! А вы что – уже всё сделали? Молодцы!
– Ну, едрёный корень! – сокрушённо покачал головой Викторович. – Хлопцы, я знаю, кто поплывёт к той опоре!
Хлопцы заулыбались. Они уже предвкушали незабываемое зрелище.
Лодка – обычный деревянный «човен» – нашлась довольно быстро. Её предоставил местный рыбак, который, однако, участвовать в ремонте ЛЭП и перевозке Ивана категорически отказался.
– Электричество убьёт! – сказал он. – Я что – кина не бачил? Гребитесь сами как хотите!
Пришлось Ивану грузить в лодку «кошки», страховочный пояс, инструмент и всё прочее, садиться на весла и грести по мутной водичке к опоре. Привязав судно к столбу, он полез наверх, что-то бубня и приговаривая. Фото, кстати, тоже получились отличные: водная гладь, одинокий столб и эпичный монтёр в оранжевой каске и всей амуниции, который с очень серьёзным с похмелья лицом крутит что-то там, на самой вершине.
– Чорт! Чо-о-о-орт! – внезапно заорал Иван и замахал руками, отбиваясь от неведомой напасти.
Монтёры, которые курили тут же, сидя на корточках или опершись на борт «газона», повскакивали в испуге.
– А-а-а-а-а! – продолжал вопить Иван. – Спасите, хлопцы, чо-о-о-орт!
– Тьфу, ёлупень! – закричал Чуйко. – Какой же это чёрт? Это мышь! Летучая! Слезай оттуда, что ты как этот?! Монтёры потешались над Иваном и ржали до слёз. А тот наконец успокоился и принялся слезать со столба. Проявляя чудеса ловкости и эквилибристики, он снял с себя пояс, потом – «кошки» и принялся отвязывать лодку. Ветер усиливался, лодку помаленьку относило всё дальше и дальше по течению. Как так вышло, что Иван повис, зацепившись за корму своего судна ногами, а за опору руками – вопрос непраздный, но ситуация стала безвыходная. Подтянуть «човен» обратно к столбу сил у него не хватало, лицо покраснело от натуги, пузо уже касалось воды, и он снова закричал:
– Спасайте, хлопцы!
– Ива-а-ан! – кричали хлопцы. – Бросай шхуну, плыви сам!
– А-а-а! – Иван шлёпнулся в воду и энергичным кролем двинул к берегу, активно загребая руками.
Лодку тихо-тихо под воздействием ветра тоже прибило к берегу, и мы с водителем Васей отправились за ней, топая по грязи.
– Ива-а-а-ан! – монтёры продолжали мстить товарищу за то, что он проспал самую тяжёлую часть работы. – Померяй глубину!
– Так утону же! – булькал Иван.
– А ты померяй!
– …ять! – сказал Иван, когда оказалось, что «временные водные потоки» едва ли достают ему до колена. – Чтоб я сдох!
ЛЭП восстановили, по звонку в контору из сельсовета – подключили к сети. Вышемирские жители монтёров благодарили от души, а монтёры планировали продуктивное окончание рабочего дня. Отогревшийся в будке неунывающий Иван ругался с Петровичем по поводу подсолнечного масла:
– А я говорю – не обдрищусь! Наоборот – очень полезно для организма!
– Слушай, – сказал Петрович, – если ты залпом выпьешь стакан подсолнечного масла – я тебе куплю бутылку.
– Беленькой?
– Беленькой. Вот работу закончим – зайдём в сельпо и возьмём масла и водки. Бахнешь стакан – я тебе сразу бутылку.
Иван задумался и облизал пухлые губы.
– А Викторович что?
– А что Викторович? Я сейчас ему суть спора изложу, и он скажет, что ты идиот!
Дед возвращался из сельсовета мрачный:
– Ну что, хлопцы? Не судьба нам в Дубровицу вернуться – замыкание на Верхних Жарах. Ничего срочного, всё работает – но разобраться надо, – а потом повернулся ко мне: – Хотел, Гера, монтёрского хлебца? Ну, вот. Ещё и в будке заночуешь, почувствуешь нашу работу на своей шкуре…