Голос Ветра - стр. 6

– Погодите, – встрял в их разговор Мигель, – этот старик, он что ж, колдун?

Среди горожан, наполнявших заведение вязкой потной толпой, тут же разошёлся ропот, в котором испуганно плясало, перепрыгивая из уст в уста, колючее слово «брокко».

– У нас колдовать не можно! – выкрикнул кто-то из группы мужчин и его тут же поддержали остальные.

– Elsito etrairtá un diablo!10

– Нет, нет, никак нельзя!

– Пусть убирается!

– Serra la boska! Ну-ка закройте рты! – прикрикнул на них Мигель, одновременно вытирая вспотевшие ладони о рубаху, – а вы, сеньор Леко, знайте: Верера – благочестивый город. Здесь чтят заповеди Всевышнего и Пресвятой Девы. Колдовать у нас запрещено! И если этот господин есть un brockho11, то ему тут не рады. Пусть набирает воду и уходит. У нас и без него проблем хватает!

– Вам нечего бояться, – тихо, словно извиняясь, вымолвил Старик. – Моя вина лишь в том, что я родился с редким даром – слышать и видеть недоступное простым людям. Я не бокор12, не демонист, и не чёрный беллумнар13, которого натаскали на заклятия, разрушения и убийства…

– И всё же, у тебя есть Книга, – мрачно заметил Леко, сверля Старика взглядом. – Колдовская Книга, в которую у магусов, или, по-здешнему – «ан брокко», принято записывать свои заклятья. Ведь записанное в гриморию,14 оно утраивает свою силу. И чародейство, что даровало несколько глотков воды, вызовет затяжной ливень и наводнение. Или без видимых усилий распалит пожар из маленькой искры. Заклятья, будучи начертаными на бумаге, в мгновение ока могут заставить остановиться сердца вражеских солдат, ну или простых селян, помешавших наполнить тебе флягу.

При последних словах наёмника толпа горожан возбуждённо загудела. Угрожающе придвинулась к Старику. Контрактор почувствовал, как под ложечкой засосала противная пиявка страха.

Он прожил долгую жизнь. Вскоре Лас Мортуарес наверняка приберёт его к себе, в долину Тени, но отправляться к Хозяйке смерти вот так глупо ему пока что не хотелось. Однако у Старика всё ещё оставалась гордость. Он не собирался показывать свой страх перед толпой деревенщины и жалким наймитом с блеклыми глазами убийцы.

– Да, есть. И что с того. У тебя при себе тоже есть оружие, но я сильно сомневаюсь, что ты без причины пустишь его в дело. Или я ошибаюсь? – спокойно возразил он.

Ответить Старику Леко не успел. Крылья дверей салуна шумно распахнулись, и в помещение влетел всклокоченный и перепуганный юноша. Попытка его прорваться сквозь толпу окончилась плачевно. Запнувшись о собственную ногу, он комично растянулся на полу. Но, даже упав, парень не переставал истошно голосить:

– Mitlos astián equí! Mitlos astián equí!15

– Что стряслось, mañinyo16? – спросил Мигель, продираясь к парню и поднимая его с колен.

– Demonos ue grass еfuera!17 – всё так же истерично возопил малец, и толпа, до этого гудевшая растревоженным ульем, внезапно стихла. Старик заметил, как решимость на их лицах медленно сменяет страх. Он, словно маскарадная личина, восковая погребальная маска, наползал на горожан. Заставил бледность проступать сквозь загоревшую под южным солнцем кожу.

Единственным, кто обрадовался сообщению мальчишки, оказался Стрелок. Рывком скинув ноги со стола, он вскочил, словно в позвоночнике у него распрямилась вшитая пружина.