Гибель Николая Рубцова. «Я умру в крещенские морозы» - стр. 9
К сожалению, стихи Рубцова очень часто толкуются в духе обычной поэтической риторики, и строки: «Нас оскорбляло слово «сирота» – выдаются порой за утверждение некоей особой, домашней атмосферы, что существовала в Никольском детдоме, атмосферы, в которой дети якобы и не ощущали себя сиротами.
Подобное толкование лишено малейших оснований.
Стихотворение «Детство», как и большинство рубцовских стихотворений, предельно конкретно, и не нужно выискивать в нем переносный, не вложенный в его строки смысл.
В Никольском детдоме жили, конечно, и сироты, но больше здесь было эвакуированных детей. Некоторые, попав в детдом, сохранили даже вещи родителей. Вещи эти они очень берегли.
Пионервожатая Екатерина Ивановна Семенихина вспоминает, что дети постоянно просили ее пустить в кладовку, где хранились «взрослые» вещи. Они объясняли, что очень надо проверить, «как они висят».
– Это моей мамы пальто... – хвастали они, попав сюда.
И неважно, что у многих уже не было в живых мам – мамино пальто как бы служило гарантией, что мама жива и с ней не случится ничего плохого.
Из педагогических соображений считалось целесообразно скрывать от детей судьбу родителей (некоторые из них, как, например, мать Геты Меньшиковой – будущей жены поэта, – находились в лагерях), и вечерами, когда старшие воспитатели и учителя расходились по домам, дети просили пионервожатую:
– Посмотрите в личном-то деле, где у меня мама?
Трудно поверить, что Николай Рубцов не участвовал в этом захлестывающем детдом мечтании о родителях.
Он знал, что отец жив, и верил – а во что еще было верить? – вот закончится война, и отец заберет его, и в домашнем тепле позабудутся тоскливые и холодные детдомовские ночи. И как же было не оскорбляться слову «сирота», если оно отнимало у ребенка последнюю надежду?
«Большинство одноклассников Коли были эвакуированные дети, – пишет в своих воспоминаниях Н.Д. Василькова. – Из Белоруссии, с Украины... Из Ленинграда блокадного тоже были... И все-таки многие верили, в том числе и Коля Рубцов, что после войны родители их вернутся и обязательно возьмут их из детдома – этой верой только и жили, тянулись со дня на день...
И действительно, в сорок пятом – сорок шестом стали приезжать в Никольский детдом родители за детьми. Помню хорошо, как за первой из нас приехал отец – за Надей Новиковой из Ленинграда. Эта девочка была привезена к нам из Красковского детдома вместе с Колей Рубцовым...
Для нас приезд отца за Надей был большим праздником, потому что каждый поверил, что и за ним могут приехать. И жизнь наша с тех пор озарилась тревожным светом надежд, ожиданий...
Коля Рубцов тоже ждал...»
Ждал... Николай Рубцов на исходе войны еще не знал, что отец давно уже демобилизовался после легкого ранения (в 1944 году Михаилу Андриановичу Рубцову исполнилось 45 лет) и устроился работать в отдел снабжения Северной железной дороги – на весьма хлебное по тем временам место...
Про сына, сданного в детдом, Михаил Андрианович так и не вспомнил. Да и зачем вспоминать, если он снова женился на молодой и красивой женщине, если уже пошли новые дети...[8]
3
В 1946 году Николай Рубцов закончил с похвальной грамотой третий класс и начал писать стихи.
Может быть, стихи и спасли его.
Таких обманутых детей, как Рубцов, в детдоме было немало. Каждый переживал свою трагедию по-своему, и далеко не все могли пережить обман...