Георгий Гурьянов: «Я и есть искусство» - стр. 28

Г. Г.: Почему нет?

[ «КРАСНЫЙ»]: Это свойство художника или ваше личное качество?

Г. Г.: И то, и другое. Я был такой красивый, что мне было трудно отвлечься от своего отражения в зеркале. А что касается творчества, то старость, болезнь, уродства – не мои темы. В двух словах можно сказать, что я работаю над созданием шедевров. Это моя амбиция, она меня движет.

[ «КРАСНЫЙ»]: Поскольку вы много лет изображаете идеальное мужское тело, скажите, восприятие мужской наготы в обществе стало более либеральным?

Г. Г.: Думаю, да. Из этих двух работ (Гурьянов показывает на изображения гимнаста на брусьях и борьбы обнаженных мужчин) проблемна скорее первая. Потому что она цитирует работу Лени Рифеншталь – фашистское искусство. Я об этом беспокоюсь.

[ «КРАСНЫЙ»]: Потому что чья-то интерпретация может поставить вас в неудобные рамки?

Г. Г.: Я не хотел бы оказаться в полной изоляции. Если меня перестанут приглашать на выставки, участвовать в разных проектах.

[ «КРАСНЫЙ»]: Но я говорю о другом. Ведь для обывателя мужская нагота по-прежнему скандальна. Разве нет?

Г. Г.: Вы предлагаете мне размышлять о том, как угодить обывателю?

[ «КРАСНЫЙ»]: А кто является потребителем вашего искусства? Некие элиты?

Г. Г.: Да.

[ «КРАСНЫЙ»]: Но согласитесь, с одной стороны, реализм – искусство, понятное массам. Вот тут изображены два обнаженных мужчины. Что тут непонятного? Это же не какая-нибудь неочевидная по смыслу абстракция или концептуальная работа. Почему тогда ваш потребитель элитен? Рядовой зритель не может оценить вашу тему?

Г. Г.: Сейчас не понятно, кто такой рядовой зритель.

[ «КРАСНЫЙ»]: Тот, кто ходит у вас под окнами.

Г. Г.: А откуда у него деньги, чтобы покупать живопись? Людей, которые покупают искусство, нельзя рассматривать как рядовых зрителей, обывателей. Если у них появился интерес к коллекционированию, значит, они элитарны.

[ «КРАСНЫЙ»]: Это финансовая ситуация нашей страны, но вас ведь покупают и на Западе. Насколько я знаю, потребители русского искусства на Западе – люди среднего достатка, те самые обыватели. Там человек может иногда потратить полторы тысячи долларов на картину. Возможно, вы находитесь в другой ценовой категории?

Г. Г.: Да, у меня цены выше. И еще мои работы находятся в руках разных знаменитостей в Париже, Берлине, Нью-Йорке, Лондоне. Вы спрашиваете, кому адресовано мое искусство? Я же сразу сказал, что работаю для себя, в свое удовольствие. Не с целью очаровать рядового потребителя. Для себя, понимаете?

[ «КРАСНЫЙ»]: Возвращаясь к вашему успеху на Западе… Мне рассказывали знакомые, что в прошлом году на берлинском Арт-форуме вас активно поддержала гомосексуальная пресса. Это так?

Г. Г.: Нет, это не так. Действительно, у меня взял интервью гомосексуальный еженедельник «Сергей», но западной прессы обо мне в прошлом году в принципе было очень много. Вся пресса анонсировала эту огромную ярмарку современного искусства, и многие в качестве иллюстрации Арт-форума использовали мое произведение. Ни одну работу тогда не купили, но мы, я имею в виду галерею, были самые успешные в смысле публикаций.

[ «КРАСНЫЙ»]: Я спросила об этом вот почему. Не видят ли вас здесь и на Западе в разных ипостасях? Если западные зрители и исследователи видят в вашем творчестве гомосексуальную тему, а у нас ценятся ваши аллюзии на советское искусство с имперскими замашками, не противоречит ли одно другому?