Генератор участи. Фантастический роман - стр. 2
Тони вздохнул.
– Кома или окончательная смерть – какая, к черту, разница?
Кот принялся излагать свои теории:
– Все дело в шансе. Покуда остается хоть крохотный шанс пожить еще, люди за него цепляются.
– Ты думаешь, он понял и принял бы такое?
– Не знаю. Помнишь, каким мы нашли его?
– На дне жизни. В роли сторожа при зоопарке – он там улыбался и кормил ежей, после того, как выкарабкался из клиники для душевнобольных.
– Если бы не знал точно, никогда бы не поверил, что брат такого растения – большая шишка.
– Что тебя удивляет? Чисто анатомически – у обоих нормальный мозг. Они братья-близнецы, просто второму сильно не повезло в жизни. Ты хорошо помнишь их мать – эту шикарную стерву?
– Немного. Я был тогда ребенком.
– Я тоже, но записи ее культовых ролей лежат в Сети. Девушка оставалась секс-символом, пока не постарела так, что увядание не могли скрыть никакие хирурги. Оба парня – дети от ее предпоследнего брака. Один парнишка оказался умником и стал наследником матери. Второго прибрали в психушку, но временами выпускали – он слыл довольно тихим пациентом. Бывшая красотка постепенно отошла на второй план, но доживала шикарно, если под шиком иметь в виду все, что можно купить за деньги. Умерла совсем недавно, по слухам, от склероза конечностей. Сынок, тот, что рос нормальным, живет сейчас в Эламе и сделал там карьеру. Его брат лежит у нас в «гробу», в моем теле. Я стою перед тобой в заемном теле несчастного.
Кот расхохотался.
– Странно, что мы оба стали много болтать.
– Конечно. Пришлось вызубрить кучу всякой ерунды. Я ведь не хочу оказаться пойманным и, к тому же, должен отработать деньги. К тому же, после переноса я не уверен, что с моей памятью все в порядке.
Техник задумался.
– Мне не нравится Новаковский, – нехотя сказал он. – Доктор не из нашей компании. Ты веришь в то, что он не виляет?
– Феликс очень хорош как медик.
– Я не про то. Просто, у меня странное чувство и довольно неприятное. Иногда мне мерещится, что эксперимента не было вовсе, и меня дурачат все – и ты, и Феликс.
– Брось.
– Я-то могу о себе позаботиться. Но мне кажется, что ты, Тони, рискуешь съехать мозгами.
– Ерунда. Мое сознание сейчас работает великолепно – восприятие стало четким, поразительно объемным. Яркие краски, каждый звук слышится отчетливо…
– Вот это мне и не нравится. Слишком похоже на мечты идиота.
– Через две недели я вернусь в собственную шкуру.
– Конечно, желаю тебе уцелеть, компаньон, к тому же, сам очень хочу, чтобы все обернулось удачей. Только мне не верится, что дать человеку новое тело можно по дешевке. Калеки, некрасивые женщины, больные старики – все бы они только этого и хотели бы. Такая штука все равно, что бессмертие задарма.
Тони хмыкнул и отвернулся. С минуту он внимательно рассматривал лицо спящего в саркофаге. Стекло с внутренней стороны слегка затуманилось.
– Ты ведь понимаешь, что это не навсегда?
– Ты опять о своем?
– Да все о том же. Феликс говорит, что хотел легально зарегистрировать свое открытие, но в последний момент испугался. Дело в сроках – понимаешь? Я могу пробыть в чужом теле только полгода. После этого начнутся необратимые изменения, мое сознание растворится в этой оболочке как кусок сахара в чашке с чаем. Я перестану быть собой. Не понятно, что получится в результате, но мне, конечно, не хочется и пробовать. Наш расчет строится на том, чтобы обернуться гораздо быстрее. Две недели – и конец. Поэтому никакого бессмертия, друг. Чужую шкуру можно только примерить, но нельзя украсть навсегда.