Гарь - стр. 24
– Так все, мальчики! Разговор не для праздника.
– Ты бы, Зой, потише налегала. Нам домой еще ехать. Нечего в Венечку Ерофеева играть.
– Так, отвали, тут разговоры страшные, мне для храбрости нужно.
– Ребят, а как у вас с ремонтом-то дела?
– Да Глеб ниче не делает. Установил кабину мажорную… за бешеные бабки и намывается утром и вечером минут по 40. Как енот-полоскун.
– Зоя, это же радоваться надо, чистоплотный такой молодой человек.
– Мне кажется, есть темы и поинтереснее для обсуждения.
– Ой, а это какие? Как на Мальдивы съездили?
– Ну хотя бы.
– Отдых хороший, но Вова там набрал невозможно. И знаете из-за чего? Из-за фруктов.
– Это как так? Неужели из-за фруктов?
– Да, он только на завтрак целый таз разных плодов съедал. Нет, очень вкусные все, конечно, но это же сколько сахара. Вот он и расплылся.
– Так плавать надо было больше, Владимир…
– Да ты б видела, как он плавает. На спину ляжет и балдеет. Отвернешься, а у него уже на пузе манго разложены. Так прям и ест. Мякоть отщипывает пальцами и – в пасть, как выдра.
– Ну, нарожали детей. Один енот, другой выдра.
– Хоть семейство одно, бать: хищники-милашки.
– Так ведь они такими и в детстве были. Помнишь, Вася, как на речке в Огнево? Глеба вовсю ныряет в своих красных трусиках, а Вовуша все жалуется, что холодно и сносит его, и просится лучше, как вчера, в лес, «на море полежать». На озеро, значит, Огневское.
– Да-да, давайте пообсуждаем Вову. Завидуете, что я погреться каждый год езжу, а вы тут киснете.
– Ребята, ну давайте еще закусок, Глеба, поухаживай за девочками.
– …яйца, Владимир, я тоже не употребляю. Нет, не потому, что они мясные или не мясные, а потому что животные.
– Тогда, Зоя, грибочками похрусти.
– Да она уже, обхрустелась ими в своей тусовке.
– Вов, заткнись!
– Так? Налито? Ну давайте, с Наступившим всех. Двадцать первый год двадцать первого века. Мда, не думал, что доведется дожить.
– Да и мы, бать, не в восторге!
– Володя, чертенок, выйдешь у меня из-за стола сейчас за такие шуточки.
– Всё, пьем!
– Глеба, ты холодец обязательно распробуй, по новому рецепту. Хрен – вон свекольный слева, отец сам делал… Ты что-то бледный совсем. Прав Вовуша, надо вам тоже на море, погреться.
– Не до отдыха ща, мам, работы много. С квартирой надо разделаться, с диссертацией.
– А че, Глеб, как продвигается? К сорока-то кончишь универ?
– Да уж кончил, Вовка! Еще и степень брат получит.
– Я так, бать, в шутку, мы все гордимся… Кстати, Глеба, а чего там поп какой-то шизил в декабре, которого менты штурмом в монастыре брали? Телега аж захлебнулась. Мне про него даже пара каналов по инвестициям отписала.
– Один антипрививочник, отец Сергий. Типа против карантина выступает и патриарха со всей российской властью проклял.
– В самоволку, в общем ушел!
– Нет, Вовка, тут хуже. Бунт поднял.
– А он Глеба не из твоих старообрядцев, которых ты исследуешь?
– Не, мам, просто отморозок какой-то. Мне кажется, он и не православный даже. Завел себе секту на Урале под крышей монастыря и с ума сходил. Он же из зеков.
– Да ладно? Разве зеков в монахи берут?
– Если б в монахи, Машуня, брали только святых, монастыри бы все позакрывались.
– Ну и круть, и церкви бы заодно сократили. У нас вот рядом с поселком храм семнадцатого века стоит раздолбанный весь, люди пятый год сами собирают на восстановление, а эти все новые купола по Москве клепают.