Гамбургский симпатяга. Живые стеклышки калейдоскопа - стр. 6
Предположим, ее звали Катрина. Почти как у Левитанского. А может, Мирабелла? Или лучше Беатриче? Как у Данте. Ну, хорошо. Мирабелла, Беатриче… Какая-то сплошная литературщина. Если не пошлость. Мой метод калейдоскопа предполагает правило – описывать правду жизни. Ее звали прибалтийским именем Катрина. У молодежи сейчас все по-другому. Не Катя, а Кэт. Не Мария, но Мэри. Они даже туфли называют не туфлями, а шузами. А мы полуботинки звали баретками. Прекрасные черные туфли со шнурками и лакированным мыском. Не говоря уже о каблуках с медными набойками. Набойки в танце могли пустить лучик. Искры сыпались из-под наших бареток, когда мы били чечетку. А ведь хочется написать: «Искры сыпались из-под наших копыт!» Итак, Калью, Кюллюке, Катрина – нарисована картина. В сердце, в памяти, в душе… Не сотрешь ее уже. Слегка перефразировал Левитанского.
Знатокам: апофеоз и отыгрыш еще называют «кода» или «аутро». Аутро в эстрадных произведениях. Аутро-соло на гитаре. The Embers «Энтер Шикари», Hotel California, записанный «The Eagles». Там ищите аутро-соло.
Семерик – русская мера. Счета, веса, объема. Содержит в себе семь каких-либо частей. Семь мер овса, семь пудов хлеба, семь десятков лет. Жизнь автора содержит в себе семь каких-то частей. Чехов пишет в письме М.П. Чеховой. М.П. – видимо, сестре. Около 20 мая 1894 года: «Если бревна осиновые в 7 аршин (семерик) не дороже 55 копеек, то взять бы их для верха во флигель…» Напишем другую фразу: «Если мысли головы его осиновой в семь десятков лет (семерик) не гудели бы, как в бочке из-под пива, им выпитой, то взять бы их для верха, во флигель романа…» А что мы сейчас строим? Флигель нового опуса. И при чем здесь, спросите, пиво? Просто жизненная деталь. Еще одна цифра. По опросам, 75 процентов сегодняшней молодежи стремятся быть не похожими на своих родителей. Жизнь они будут строить по собственному опыту. Получится ли? Мой лучший друг, Юрий Михайлович Лепский, как-то в сердцах бросил мне: «Да ты, парень, никого не любил!» Не помню, почему он так сказал. Обидно, конечно. Но тогда ни он, ни я не знали о том, что вы уже родились и выросли. Вы носите юбки в пол. Растите виолы – анютины глазки по-русски. И носитесь по волнам на легкой доске.
Надо писать книги для себя и для Лепского. И для нее, серфингистки по имени Катрина. Она участвует в международных соревнованиях безумцев. Они мчатся на древних гавайских досках по волнам. Доски называются «алайя». А при встречах они кричат: «Алоха!» По-гавайски значит «привет». Друзья-серферы часто зовут ее Катрин. Вайп-аут – падение с доски и попадание в замес. Замес… Вы падаете с доски, на вас обрушивается волна, и вас крутит под водой. Как в стиральной машине. Специальная терминология. Мне кажется, не случайно все больше людей, и все чаще, покидают землю и возвращаются в океан. Откуда в общем-то и пришли. Про 75 процентов мы помним. Рыба выползла на берег, потом она встала… Потом… Потом суп с котом. Необязательно углубляться в теорию эволюции. Мы пишем не научную брошюру. Хотя есть одна странность у автора. Его частенько бросает в специальные знания. Откуда взялась такая привычка у деревенского паренька? Сначала вайп-аут, а потом уже замес. А еще дроп ин. Или дропнуть. По-английски звучит drop in. Стартануть на волне перед серфером, имеющим приоритет. То есть отобрать дорожку. Самое гадкое преступление в океане. Никогда так не поступайте!