Гадкая, сладкая и любимая - стр. 27
А еще она была той, кого он должен был защищать – вот и оправдание того, что он не собирался ее отпускать.
Хэвейд посмотрел на осколки цветного стекла в оконце. Снаружи до сих пор властвовали темнота и гроза. Скоро нужно будет уходить, но предстояло выполнить еще одно поручение демона.
Хэвейд прислушивался к тихому глубокому дыханию Корделии. В этом звуке, в ощущении ее поднимающегося и опускающегося живота под его ладонью, было что-то завораживающее.
Свет от огня, пробивающийся сквозь прорези в печной заслонке, будто бы блуждал по дому. Он все время перемещался туда-сюда, высвечивая то один угол, то другой.
Внезапно Хэвейд ощутил присутствие демона. Древнее существо притаилось где-то совсем близко.
Он осторожно высвободил руку из-под головы Корделии, и сел. Ведьма никак не отреагировала на его движение, и Хэвейд был даже рад, что она продолжала притворяться.
За тонким пологом появилось черное облако. Оно собиралось из золы и угольной пыли, из миллионов непроглядно черных песчинок, которые стягивались изо всех углов комнаты, и собирались воедино.
Демон очага…
Эти твари селились там, где в печах или очагах ведьмы приносили в жертву людей и животных. Они питались остатками плоти и страданиями жертв.
Здешних демон был огромным – он заполнил собой почти все пространство комнаты.
Это могло означать лишь одно: здешняя ведьма полакомилась многими живыми существами. В том числе и людьми.
Демон заговорил. Его голос был похож на шипение затухающего огня.
– Насле-е-е-едница Ронве-е-ен… я жда-а-ал тебя-я-я-я…
Ведьма продолжала притворяться, что спит.
Не глядя на нее, Хэвейд тихо приказал:
– Можешь перестать делать вид, что не слышишь.
Она тут же села на кровати и коснулась ладонью его плеча.
Хэвейд с трудом подавил дрожь волнения от ощущения ее руки.
Корделия совершенно спокойным голосом спросила:
– Ты же поступишь, как настоящий мужчина, и пожертвуешь собой, пока я буду убегать?
Хэвейд не смог сдержаться и обернулся. Она серьезно?
Чуть приоткрыв рот, Корделия смотрела на черное облако, другой рукой прижимая к груди его плащ и покрывало. Сейчас у нее был невероятно милый и нежный вид. Серебристо-синие волосы начали высыхать и завивались красивыми кольцами на кончиках. Украшение-змейка диадемой обвивало лоб.
Она была похожа на древнюю княжну фейри – красивую, избалованную и абсолютно ни к чему не приспособленную.
Конечно, он поступит, как мужчина. Куда же ему деваться?
Она вдруг посмотрела на него и скривила чуть припухшие губы.
– И чего я ждала… Вы все одинаковые. Подлые, жалкие и трусливые.
Если бы не демон за пологом, Хэвейд сделал бы все, чтобы узнать, о ком она говорила. Даже использовал бы пытки! Он не тот, кто заставил ее так думать! И хоть его вообще не должно было касаться, что она о нем думает, Хэвейд не желал стоять в ее мыслях на одной ступени с прочими.
Она отодвинула полог в сторону, взметнув облачко пыли, и соскользнула с кровати:
– Что тебе нужно, демон?
Хэвейд последовал за ведьмой. Обвив рукой ее талию, он остановил ее, не давай приблизиться к демону. Она гневно обернулась и бросила на него сердито-презрительный взгляд.
Демон очага прошелестел:
– То, заче-ем тебя привели-и-и сюда-а, спрятано-о-о в мое-е-е-ем очаге-е-е… Забери-и-и дар и сохрани-и-и… С его по-о-мощью сможе-е-ешь стать велича-айшей че-е-ерной ве-е-едьмой… сможе-е-ешь посе-еять стра-а-ах в людских сердца-ах и сделать свой клан вели-и-иким…