Гадкая, сладкая и любимая - стр. 19
– Да-да-да… Точно… Именно так… – Демон продолжал скрежетать, прерываясь на бесполезные комментарии. – Ну вот… Теперь готово… Чуть-чуть подожди…
Неожиданно кто-то ударил Корделию в плечо. Она вскрикнула, вздрогнула и упала в грязь. Рядом с ней приземлилось что-то темно-зеленое и слабо светящееся в темноте.
Жаба! Ядовитая жаба с огромными бородавками и злобными зелеными глазками.
Надув пузырь, жаба раззявила рот из которого вывалился красно-белый гриб. От вони, которую он распространял, Корделию затошнило.
Жаба вполне разборчиво проквакала:
– Бендигейдвран сказал, что тебе нужна помощь! Бери гриб! – Жаба нырнула в болотце и исчезла.
Корделия с сомнением посмотрела на гриб:
– Бенди… ч-что?
Недовольное сопение демона немного согрело кожу на запястье.
– П-постой… это что, твое имя?!
Сопение стало еще громче. Смешок прорвался сквозь боль от холода.
– Бери гриб и жуй.
Корделия скривилась:
– С-с ум-ма с-сошел? Хочешь, чтобы я прямо тут умерла? В грязи под деревом?!
Демон рявкнул:
– Жуй гриб, если выбраться хочешь!
– Ты же понимаешь, что галлюцинации мне не помогут!
– Жуй, или я в тебя его запихну!
У нее больше не хватало сил сопротивляться. Корделия запихнула в рот грязный гриб и, кое-как прожевав, глотнула, стараясь не думать, где именно внутри жабы он побывал.
Кашляя, Корделия пыталась поймать губами дождь, чтобы избавиться от горько-сладкого приторного вкуса. Как будто бумагу прожевала.
Вдруг по поднятому к небу лицу потекло что-то теплое. Корделия коснулась щек. Металлический запах ударил в нос. На пальцах, почти не видных в темноте, алела кровь. Она будто горела.
Корделия нервно потерла щеку. Кровавые слезы! Из ее глаз текли кровавые слезы!
– Хватит любоваться!.. – Противный скрежет вырвал ее из тощих рук ужаса. – В тебе ее кровь, а значит, ты увидишь дорогу. Иди по ней.
Корделия огляделась. Грибы на тонких белых ножках с алыми шляпками облюбовали деревья, ютились на пнях и под кустарниками, они даже умудрились взгромоздиться на узловатые ветки.
В темноте лесной чащи, под завесой из дождя, Корделия все равно отчетливо их видела. Со шляпок текли ручейки крови, которая выделялась ярко-красным в окружающей тьме. Эти ручейки будто горели.
Спотыкаясь и оскальзываясь, Корделия пошла вперед, следуя за истекающими кровью грибами.
Даже для нее это колдовство казалось жутким.
Странный способ указать любовнику дорогу. Скорее можно было напугать врага. Вслепую шаря руками по деревьям и чувствуя, как они пытаются уцепиться за нее костлявыми скрюченными ветвями, Корделия шла извилистой петляющей тропой.
Кажется, она брела так вечность. Может, она умерла, и теперь пытается найти дорогу в иноземье?
Из темноты вынырнул монстр.
Корделия споткнулась и упала на колени.
Дом… Это был дом… Настолько старый, что стал частью леса. Весь обросший мхом, лишайником и грибами. Рядом росли две тыквы – белая и голубая. Они походили на огромные бородавки. Две трубы, чудом сохранившиеся, торчали, как рога. Разбитые стекла превратились в острые зубы прожорливой пасти.
Дом казался достаточно большим, чтобы возвышаться над случайным путником уродливым чудовищем. И в то же время разрушался прямо на глазах. Упала доска покосившегося забора. Что-то скрипнуло. Ветер врезался в стекла, вырывая несколько зубьев-осколков. Не выдержав этой жестокой пытки, дом застонал.