Габриэла, гвоздика и корица - стр. 8
На первый взгляд выбор именно этого романа для перевода на русский язык кажется нелогичным и случайным. Книга вырвана из контекста творчества Амаду: «Земля золотых плодов» – вторая часть трилогии, которая к 1948 году уже была закончена. Однако первой перевели именно вторую часть трилогии, а не более ранние романы байянского цикла, не первую часть трилогии и даже не книгу о генеральном секретаре Бразильской компартии Луисе Карлосе Престесе, и причина такого выбора вполне объяснима, поскольку главное в этой книге – её антиимпериалистический пафос. В недавно начавшейся «холодной войне» врагом номер один Советского Союза становится американский империализм. Поэтому произведение, раскрывающее механизм «захватнического натиска американского капитала, осуществляемого при угодливой поддержке трусливой и жадной правящей клики и несущего с собой ещё более бесчеловечную эксплуатацию», полностью отвечало идеологическим задачам советского руководства. Судя по рецензиям тех лет, «Земля золотых плодов» – не художественное произведение, а учебник политэкономии. На самом деле книга обладает огромной художественной силой. Золотые плоды – это плоды какао, но получили они это название не только из-за жёлтого цвета, но в первую очередь потому, что приносили баснословные барыши владельцам плантаций. Достигалось это богатство за счёт нечеловеческой эксплуатации батраков. В дождливый период какао-бобы сушат в специальной печи. Чтобы бобы не сгорели и фазендейро не понесли убытки, в печь посылают работника, а потом он выходит под дождь и падает замертво. Первый раз я прочла эту книгу сорок лет назад и до сих пор не могу проглотить ни глотка какао, такое впечатление она на меня произвела. И пусть первый перевод был несовершенен, а текст сокращён почти на треть, книга не осталась незамеченной. Мощь литературного дара писателя, его творческий темперамент прорвались к советскому читателю даже сквозь посредственный перевод и редакторские купюры. Много лет спустя в статье, посвящённой семидесятилетию Амаду, известный литературовед Вера Кутейщикова так описала свои впечатления от прочитанной книги: «…Подобно тропическому шквалу, обрушилась на нас тогда неведомая жизнь далёкой страны Нового Света, от бурь и страстей которой буквально захватывало дух»[10].
В следующем, 1949 году на русском языке выходит вторая книга Амаду, «Красные всходы», которую читатели принимают с ещё большим воодушевлением. В то время в Советском Союзе отсутствовало само понятие «рейтинга продаж», однако о популярности книги свидетельствует тот факт, что томик «Красных всходов» имелся в любой сельской библиотеке. Истрёпанная, часто без обложки книжка – лучшее доказательство того, что Амаду был принят советскими читателями. И главная причина такого «принятия» – несомненный талант её автора. Как живые, встают перед читателем герои этого произведения: крестьянин Жеронимо, старая Жукундина, сумасшедшая Зефа, семилетняя Нока, так трогательно привязанная к своей кошке. Даже ослик Жеремиас – реальный, живой. Никого не могут оставить равнодушными страдания этих людей. Изгнанные из своих домов владельцем поместья, бредут они через пустынную каатингу[11] в поисках лучшей жизни и умирают один за другим: сначала дети, потом взрослые – от голода, укусов ядовитых змей, лихорадки, истощения. Тысячи гибнут на «дорогах голода», и тысячи каждый год пускаются в путь. Люди, согнанные с земли владельцами латифундий и засухой. Отовсюду с северо-востока они отправляются в это страшное путешествие. Тысячи и тысячи беспрерывно бредут друг за другом. Этот поход начался уже давно, и никто не знает, когда он кончится.