Французский десерт - стр. 41
Вечером с этой стороны острова было значительно прохладнее, чем в Сьютаделье, и, готовя на камбузе овощное рагу, я порадовалась, что захватила с собой джинсовые бриджи. Лиам же, проходя мимо, просто снова накинул мне свою толстовку на плечи, и я с удовольствием повязала её рукава на своей шее.
Увлёкшись готовкой под музыку в наушниках, я не замечала ничего вокруг, пританцовывая вокруг плиты с длинной деревянной ложкой в руках и наслаждаясь короткими мгновениями относительного уединения. Когда же я вышла в кокпит с глубокой миской готового рагу и чистыми тарелками, то не смогла сдержать восторженного вздоха.
Солнце медленно садилось за размытую линию горизонта, утопая в бескрайнем море, и разрисовывало его и небо насыщенными розово-фиолетовыми переливами. Я словно попала в какую-то параллельную вселенную, выкрашенную миллионами оттенков одного цвета, и замерла, не в силах оторвать взгляд от этой красоты.
Мужчины с бокалами в руках, готовящие на гриле свежую рыбу, обернулись. Понимающе хмыкнув, Натан забрал у меня тарелки и, поставив их на стол, развернул меня в обратном направлении, мягко подталкивая к ступенькам на правый борт. Там вид был ещё лучше.
Закатное солнце подсвечивало белые стены высившегося на краю скалы маяка, ярко-жёлтый луч которого прорезал вечернее небо, теряясь где-то в сотнях метров в море, а моё сердце замирало каждый раз, когда полоска света пролетала над нами.
- Я надеялся, что тебе понравится… - выдохнул Натан мне в волосы и тут же отпустил мои плечи, спускаясь обратно к другу.
Да, его надежды определённо оправдались. Это было прекрасно.
11. Глава 11
Полин
Мыс Кавалерия был поистине волшебным местом. Нет, всё, где мы были до этого, оставляло в моей душе неизгладимый след, радовало глаз, заставляло меня мысленно вопить от восторга. Но именно здесь, где не было ничего, кроме бескрайнего моря с бурлящими волнами, высоченных голых скал и белого маяка на них, я чувствовала какое-то тёплое умиротворение и спокойствие. Даже Натан за ужином был каким-то притихшим, а сидя за столом в кокпите, мы и вовсе разговаривали вполголоса и как будто медленнее обычного.
Но уже ночью, когда солнце давно село, а мы разошлись по каютам, что-то неуловимо изменилось. Я словно замёрзла. Лёжа в своей кровати, сквозь небольшой стеклянный люк над головой я наблюдала за пролетающим надо мной лучом света и думала. Думала о своей жизни и одиночестве.
Оно меня никогда особо не тяготило, тем более если учесть то количество людей, с которыми мне приходилось постоянно встречаться на работе. Там, дома во Франции, одиночество казалось мне спасением, способом побыть наедине с самой собой, услышать собственные мысли, а не желания или претензии чужих людей. Но здесь, в мягкой постели на яхте у этого совершенно особенного мыса крохотного островка посреди Средиземноморья, я почему-то слишком остро ощутила, что я одна. Совсем.
Мамы давно не было, отец ещё много лет назад перестал быть близким человеком, друзья уже даже не звонили, устав от моей вечной работы и невозможности участвовать в их посиделках, а Моник… С ней просто было весело и удобно. Мы могли проболтать несколько часов подряд совершенно на любую тему. Но никогда не затрагивали эмоции. И не могли подарить друг другу хоть капельку человеческого тепла.