Формула уничтожения - стр. 9
– Я все помню! – сказал он режиссеру Ситте, который подбежал к нему с мегафоном, и это были первые слова без мата. – Я еду! Потом я перв… перворачиваюсь! Следующий дубль! Машина горит, а я ползу от нее вдаль, к горизонту…
– Миша, но вы же не в состоянии работать! – попытался урезонить артиста режиссер. – Вы талант, слов нет, но нельзя же так рисковать… Я не могу допустить смертоубийства!
– К черту! – крикнул Миша, снова пытаясь сесть за руль. – Я сам все сниму! Во мне давно живет постановщик… Эйзенштейн, мать его!.. Камера! Мотор!..
Но ему не удалось выполнить задуманное: непослушное тело не пожелало втиснуться в кабину, и Миша рухнул прямо в грязь под колеса машины.
– Беда-а, – безнадежно протянул режиссер, качая головой. – Где я сейчас добуду каскадеров?.. Придется просить сценаристов переписать…
– Зачем же переписывать, – неожиданно встрял в разговор начальник заставы, незаметно приблизившийся к Ситте. – Я могу сняться за каскадера…
– Ну-ка, ну-ка! – сразу воспрянул духом Ситта, зачем-то обходя вокруг Липатова. – Со спины вы вылитый Миша!
– Ни хрена он на меня не похож!.. – разозлился липовый старлей, с испачканного бутафорского мундира которого соскребали грязь сразу несколько человек – костюмер, гример и осветитель.
Но режиссер, не обращая внимания на артиста, продолжал увлеченно говорить:
– Замечательно! Просто великолепно! Значит, мы все-таки снимем этот треклятый эпизод! Никаких сомнений!.. Я это вижу! Я в это верю! Значит, так, ставлю вам боевую задачу!..
О том, как проявил себя новоявленный каскадер Станислав Липатов на съемочной площадке, старший прапорщик Кривцов так и не узнал, поскольку его внимание переключилось на другую машину, примчавшуюся прямо по бездорожью со стороны районного центра. Из нее вышел хорошо знакомый разведчику комендант Отдельной пограничной комендатуры майор Осипов – высокорослый человек с висками, убеленными ранней сединой.
– Я вас разыскиваю! – сказал он. – Экспресс-тестирование показало, что вещество, изъятое у казахских контрабандистов, является героином. Да еще каким! Девятьсот девяносто девятой пробы… Подобный я видел только на таджико-афганской границе, когда мы перехватили караван с наркотой на Пяндже… Дело серьезное!
– А что говорят сами казахи? – поинтересовался Кривцов.
– Твердят, что ни о каких наркотиках слыхом не слыхали. А в цинковых банках, как им сказали, находится средство для снятия перьев с куриных тушек. Новейшее заграничное средство…
На следующее утро после «трудовой ночи» в «Театральном ресторане» Муса Сквозняк долго не мог проснуться, хотя предупредил свою любовницу по имени Кристина, что «наденет ей уши на макуши, если она его не разбудит ровно в девять часов». Однако с этой ответственной задачей ни длинноногая Кристина, ни тем более самый рядовой будильник справиться не смогли. Разбудил продюсера телефонный звонок.
– Что?.. Кто?.. Какого надо?! – это были первые слова Сквозняка, ощутившего под своим правым ухом знакомое прикосновение трубки мобильника. – Это ты, Серьга? Почему так рано? Что?.. Плохо слышно…
Услышанное от оператора, снимавшего всю ночь в ресторане на видео, заставило Сквозняка встать с постели и залезть под душ. После минутного фырканья и отплевыванья под тугими струями воды смог наконец вполне разумно произнести в ту же телефонную трубку: