Фестиваль - стр. 35
– Повезло, однако… – Михаил поднял руку вверх под углом сорок пять градусов, рассмотрев в призывной туманной дали знакомый огонек родного московского таксомотора.
Когда автомобиль подъехал, рывком открыл дверь и устало плюхнулся на прожженное в нескольких местах кожаное сиденье:
– Командир, «Преображенка».
Водила нажал на педаль газа, и авто, несколько раз дернувшись, нервно рвануло с места. Машина ехала быстро, что только усиливало похмельный синдром утреннего клиента. Вспомнив, что таксисты подпольно торгуют выпивкой, он поинтересовался:
– Нет ли чего-нибудь полечиться, шеф?
Шеф понимающе кивнул и движением фокусника достал откуда-то снизу пахнущую бензином поллитровку «Столичной». Затем понимающе мигнул Михаилу и вторым движением извлек из бездонного кармана несвежих брюк бутылку «Жигулевского». Открыв пиво, пассажир одним глотком опустошил не менее половины бутылки и счастливо икнул, обдав таксиста ароматом винокуренного завода:
– Ну, спасибо, командир. Поставь все в счет.
– Само собой.
В голове начало проясняться. Жигульский попробовал вместе с таксистом вспомнить хронологическую последовательность вчерашнего пьянства:
– Ехал я вчера в метро с «Белорусской» от приятеля. Но домой так и не добрался, потому что прямо в вагоне ко мне приклеилась какая-то телка – отлично ее помню. Она вошла на «Новослободской» – полная крашеная блондинка в черных колготках в сетку, джинсовой мини-юбке и каких-то немыслимых тапочках ярко оранжевого цвета. Короче, слово за слово… На «Комсомольской» мы вышли вместе. Дальше были: портвейн, страсть малярши-лимитчицы, водка с пивом, ночное пение под гитару, опять портвейн, опять страсть, отключка, и теперь уже окончательная. А теперь меня терзают смутные сомнения – идти завтра в КВД к Борису Федоровичу или немного подождать.
– Ко врачу, что ли?
– Ну, а к кому. А ты, друг, никогда не пользовался услугами увеселительного заведения с пошлым словосочетанием в названии: «кожно-венерологический диспансер»?
Таксист с болью в глазах посмотрел на пассажира:
– Было дело…
– Ну и как?
– Я хоть войну не застал, в германском плену не был, но думаю, что по сравнению с тамошними процедурами пытки в гестапо – это просто детские шалости.
– А «провокацию» тебе делали?
При последнем специальном термине у водителя засосало под ложечкой – события восьмилетней давности нахлынули на него с быстротой и силой среднестатистического цунами. Он еще раз увидел длинный отвратительный шприц, который медицинская сестра в течение целого получаса пыталась ввести в канал его самого интимного места, снова почувствовал ощущения наступающего болевого шока, появившиеся сразу после введения в вышеупомянутый орган раствора жидкого серебра.
– Там работают не врачи, а садисты! Я бы всех этих венерологов вместе с наркологами ставил к стенке. И те и другие в большинстве случаев – подонки. А различие между ними только в том, что наркологи, как самая подзаборная пьянь, завернуты на водке, а озабоченные венерологи – на бабах. – Таксист резко затормозил: – Ты что делаешь, козел?!
Через некоторое время Жигульский попытался продолжить мысль собеседника, прерванную неумелыми действиями водителя соседнего автомобиля:
– Совершенно с вами согласен, почтенный…Хочу лишь добавить, что как среди первых, так среди и вторых частенько встречаются педерасты, причем как в прямом, так и в переносном смысле.