Феодора. Всевластная императрица Византии - стр. 17
Постепенно, особенно когда она ждала встречи с Тимофеем, женщина узнала, что в церкви происходят удивительные вещи. Люди просили дать им разрешение на брак, приходили целые семьи, чтобы дать имя новорожденному, или привозили умирающих. Иногда в церковь заходил какой-нибудь богатый патриций и шепотом переговаривался с Тимофеем, спрашивая, сколько золота он должен пожертвовать, чтобы обеспечить спасение своей души. Патриарх разбирал каждый случай, не теряя присутствия духа и терпения. Перед тем как ответить на вопрос, он какое-то время прислушивался, словно улавливая эхо дальней музыки. Казалось, он черпал душевные силы из невидимого источника. Хотя его рьяные помощники не умели свободно читать вслух из массивных украшенных греческих и латинских книг, они зато могли быстро поддержать больную женщину, например Феодору. Ей было любопытно, какой платы они потребуют. По опыту она знала, что мужчины всегда ждут награды от женщины, которую кормят.
Поразмыслив над недостатками и преимуществами александрийской церкви, Феодора решила смириться со своей новой ролью. Следуя способу путешествия Козьмы, она скоро очутилась на своем родном сирийском побережье. Хотя при себе у нее не было рекомендательных писем от патриарха Тимофея, ее духовного отца, зато было кое-что другое, что могло легко предоставить доступ в залы для аудиенций у епископов. С собой Феодора привезла церковные новости.
В течение нескольких лет Феодора, по-видимому, жила счастливо, хотя и небогато. Мы говорим «по-видимому», потому что она не оставила после себя никаких записок. На дружественном солнечном берегу своего детства Феодора очутилась среди смутно знакомых красот: крошечных гаваней и прохладных гор Ливана. Люди внимали живой и остроумной римлянке сирийского происхождения: ткачи за работой, художники на лесах древних церквей. Ласковое солнце и томный дух Востока, неподвластный времени, окружали ее, посланницу церкви.
В стране царила атмосфера Греции. На рынках и в доках говорили на койне, говоре торговцев; вокруг увитых виноградом храмов бродили молодые художники, мечтающие достичь совершенства Праксителя и декламирующие полузабытые стихи Гомера. Лениво и мечтательно, подобно Козьме, только чуть более изощренно, так казалось Феодоре, искали они тайны, скрытые в природе. В заброшенном саду она обнаружила статую Пана в миртовом венке, омытую заботливыми руками.
Это был дух Малой Азии, где вольно жили греки до прихода Александра; они смешались с жителями деревень, сменив блестящие струи фонтанов на цветущие сады. Римские строители проложили каменные ленты мощеных дорог и возвели массивные булыжные арки акведуков, тянувшиеся от холмов через пустыни. У Феодоры были на этот счет свои суеверия. Например, ей казалось, что нельзя изменить облик земли безнаказанно. Однако там, где жили римляне, поднимались укрепленные стены, термы и ипподромы. Отомстят ли древние боги, например Пан, этим верующим зодчим?
В душе Феодоры происходили неосознанные перемены. Разочарованная и готовая защищаться, она не доверяла благим помыслам восточных священников. Она никогда прежде ни с кем не дружила, если не считать нескольких женщин в театре. И вот теперь эти священники в восточных приходах помогали ей исходя из своих убеждений, доверяли ее сообщениям. Ей казалось, что в один прекрасный день они потребуют платы. Но какой? Феодора научилась мстить тем, кто причинял ей зло. Но как ей отплатить друзьям?