Фаранг - стр. 5
Никаких смс на телефоне. Никаких смс от нее.
Голос настиг меня в полдень. Напевающий, мягкий женский голос возник в голове из ниоткуда. Он выкликал одно и то же имя: «Джорек!»
Джореееек! Джореееек! Джореееек!
Тот самый голос, который уже звал меня ранее. Не хриплый, мягкий. Отчего-то близкий моему сердцу. Родной, словно я знал его обладательницу тысячу лет.
Глюк – а что еще это могло быть? – длился не больше минуты и оборвался на высокой ноте. Марго ничего не заметила, хозяин кота с грустными глазами (ему предстояла кастрация, черт, я не хозяина имею в виду) – тоже. Я умудрился сохранить на лице бесстрастное выражение. Затем, спустя полчаса, мне снова стрельнуло под лопатку. Я перетерпел боль стоически, проверил еще раз: крылья не пробились. Угу, агнец божий, бескрылый, обыкновенный, брошенный своей девчонкой далеко и надолго.
Смс от моей бывшей по-прежнему не было.
К трем часам дня у меня яростно зачесались кончики ушей. Что же за напасти-то сегодня? Подхватил вирус кошачьего гриппа или собачьей лихорадки? Я осмотрел уши в зеркало: ничего особенного. Что за…
Дальнее эхо, которое слышал только я, принесло женский напев: «Джореееек!»
Чертовщина. Я действительно начал сходить с ума!
Голоса и зуд кончиков ушей настолько меня разозлили, что я вышел на улицу и набрал номер Лены, чего в нормальном состоянии ни за что бы ни сделал.
Наш разговор закончился спустя минуту.
– Прости, Тиша, мне звонит Том Круз, – хихикнула она и дала отбой.
Она имела в виду, что главный коротышка Голливуда выше меня на целых восемнадцать сантиметров!
Женщины умеют унизить словом, когда захотят.
Я возненавидел этот мир и себя в нем.
3
Не стал я болтаться в своих рефлексиях, как недоповешенный в петле. С головой погрузился в работу, шпыняя Марго по поводу и без. Она только шипела рассерженной кошкой, наконец расплакалась и пригрозила нажаловаться мужу. Тогда я слегка поостыл и даже извинился. Блин, надо же – из-за одной… не будем употреблять дурных слов… перенес свои обиды на ту женщину, которая оказалась под рукой, вдобавок – на свою подчиненную. Храбрец, ничего не скажешь.
Под левой лопаткой продолжало иногда постреливать. Косоглазый балбес Амур угодил не в того, в кого надо, и теперь сопел, пытаясь выдернуть стрелу.
Нитроглицерин не помогал. Боль затихала по собственному желанию.
Кончики ушей по-прежнему зудели, и я их почесывал время от времени, стараясь делать это по возможности незаметно. Почесывал и жалел, что не снабжен для этих целей левой задней собачьей лапой.
Странное ощущение. И зачем оно, вот такое? Может, народная примета? Ну, чешется левая ладонь – к деньгам, стреляет под лопаткой – к инфаркту, зудят уши – к мордобою. Или… к новому роману? Не тому, который на бумаге, а – к любовному, способному перерасти в нечто большее, в нормальные чувства.
Мечты юного идиота.
Серега вломился за час до закрытия. Показал на свое багровое от жары лицо:
– Вишь, не забодали.
– Угу, – сказал я. – Продолжай кобелировать. Свободен.
Марго хихикнула.
– Много ты понимаешь, – хмыкнул Серега. – Я ищу свою единственную любовь. Где-то она там бродит, среди тысяч.
– Ага. Квест бесконечный, и оттого увлекательный.
– Ну так!
Тут он разглядел выражение моего лица. Вот она, мужская солидарность, ему не потребовалось даже уточнять.