Фантош для оборотня Посвящение или Игры насмерть! - стр. 9
- А разве не все чистокровные сильны одинаково?
- Нет, - качнул головой Эпштейн. – Большинство просто физически сильнее обращённых и, естественно, других тварей, населяющих планету... А некоторые, - выдержал паузу, - обладают весьма внушительными способностями. В общем, кто меньше, кто больше, и тут не угадать в какой семье родится наиболее одарённый. Для нас рождение ребёнка - бесценный дар.
- И поэтому с лёгкостью расправляетесь с другими?
- Мы не идеальны... - развёл руками психоаналитик. - Убиваем безжалостно, но защищаем самозабвенно, порой ценой собственной жизни. Если бы вы были частью нас, знали.
- Ну уж нет, спасибо, - рьяно мотнула головой. Такая перспектива пугала не меньше встречи с Демьяном. Особенно после того, как он объяснил последствия обращения человеческой особи в тварь. Пресмыкаться перед кукловодом, стелиться без воздействия на психику, по собственной воле, категорически не прельщало. Это гораздо хуже чем быть фантош - хуже психологической неволи! Несколько минут молча переваривала услышанное, и осторожно озвучила нагрянувшую мысль: - Тогда как без ковыряния в моих мозгах вы настолько ясно улавливаете суть проблемы?
- Практика, - натянуто улыбнулся Эпштейн. – Рад, понимаете, что ваша выходка не может ускользнуть от специалистов, – теперь уже был серьёзен и даже строг.
Кивнула, пристыженно потупила взгляд, изучая складки на одеяле.
- За вами теперь должны наблюдать… И, если по чести, то вы обязаны пройти лечение в специализированной клинике, - давил на мою совесть без намёка на шутку.
- Психушке?.. – запнулась, взметнув испуганный взгляд на психотерапевта, в надежде увидеть опровержение намерения это сделать.
- Милена, - был рассудительно вкрадчив Шлёма, - я надеялся, что у вас более устойчивая психика, мне жаль, что так…
- Она у меня устойчивая, - убеждала с жаром. – Я непросто так решилась на подобное. Мне пришлось… да и пока не вижу другого выхода из сложившейся ситуации.
- Вы можете мне доверять, - твёрдо напомнил Эпштейн. - Если есть нечто, что вам угрожает или вашим детям, я готов выслушать и помочь по мере возможности, - умолк на доверительной ноте.
Я опять кивнула, но пока не решилась рассказать.
- Как тут мой пациент? – в палату с очаровательной улыбкой вошёл Роберт Евгеньевич. Остановился на пороге и несколько секунд рассматривал Эпштейна: - День добрый, - кивнул психотерапевту, но от меня не ускользнула некая напряжённость между мужчинами. Это не взволновало - Демьян говорил, что оборотни не жалуют себе подобных, да к тому же на своей территории. Больница – вотчина Роберта, значит, Шлёма – чужак. Единственное, надеялась, что они не бросятся друг на друга, доказывая силу.
«Какая глупость!» - тотчас отмахнулась от бредовой мысли. Эпштейну бы не выписали пропуск без разрешения Роберта Евгеньевича. Значит, он в курсе, просто это природное – принимать в штыки другого зверя.
- Добрый, - отозвался с показной бесстрастностью Шлёма. Встал и чуть склонил голову: - До встречи, Милена. Надеюсь, завтра вы будете в более приподнятом настроении.
- Спасибо, - пробормотала, ещё пока не зная, как поведу себя дальше.
Только Эпштейн покинул палату, под неусыпным контролем врача, Роберт Евгеньевич вновь заулыбался:
- А я считаю вам сегодня уже гораздо лучше. В плане здоровья, - пояснил ровно.