Эжени, Париж и танго - стр. 5
Танго они доводили до ума всем тренерским штабом вплоть до октября. Уже остались позади контрольные прокаты, а работа не прекращалась. Когда Циммерман принял Женины правки, танец зазвучал в полную мощь. На фоне ритм-танца произвольная программа готовилась относительно легко. Все единогласно сошлись во мнении, что ставить надо под музыку отечественную и известную, но при этом не совсем заезженную. В итоге остановились на «Ромео и Джульетте», только не Прокофьева, а Чайковского. Там тоже хватает яркого драматизма и есть совершенно потрясающая лирическая линия. Циммерман ставил с упоением, фонтанировал идеями, но при этом внимательно слушал мнение и предложения Жени. Произвольная сложилась довольно быстро. Не то что танго. И когда обе соревновательные олимпийские программы были готовы, все выдохнули с облегчением. Теперь их только накатывать, доводить до автоматизма, показывать на этапах Гран-при, прибавляя с каждым стартом, чтобы к Олимпиаде выйти на пике формы.
И все вроде шло по плану. Однако жизнь внесла свои коррективы. Падение с твизлов на домашнем чемпионате, и как итог – серебро вместо золота. Плюс сразу после Нового года слег с воспалением легких Циммерман, врачи не торопились его выписывать. А на носу Европа. И Женя заняла место Льва Циммермана у бортика, позволяя себе то, чего не позволяла раньше, а именно – давать указания как полноправный тренер.
– Держи позицию, – постоянно говорила она Василисе. – Следи за корпусом.
Но Вася в ответ лишь огрызалась. Чем ближе чемпионат, тем напряженнее становилась обстановка в группе. Нервы сдавали у всех. И если Петя еще как-то старался сохранять спокойствие, то его партнерша почти каждый день устраивала истерики. И повод всегда находился.
– Я не понимаю, почему мной командует детский тренер!
– Наверное, потому, что когда-то этот тренер тоже выходил на лед на чемпионатах Европы и мира, – парировала Женя.
С каждым днем ей все труднее было сохранять спокойствие.
– Я сделала видеозапись, – пыталась уладить назревающий конфликт Елена Осинова. – Давайте посмотрим и разберемся без крика и шума. Вася, подъезжай сюда.
Они вместе смотрели запись, и на этой записи было видно, что танго разваливается, что Женя права.
– Петя, у тебя нога уехала, видишь? В этом месте надо быть внимательнее, – голос Осиновой звучал по-деловому. – Вася, держи позицию.
– Да как ее держать? Я не понимаю! Все же осенью прекрасно было! Я делаю так, как осенью.
– Ты стала ошибаться, – возразила Осинова.
– Потому что этот танец невозможно станцевать без ошибок! – и Василиса зло глянула на Женю. – Сами бы попробовали!
Это был вызов. А вызовы Женя принимать умела.
Она молча сняла с себя куртку, положила ее на бортик и подъехала к Пете.
– Я готова, ставьте музыку.
Все молчали. Петя смотрел на Женю изумленными, недоверчивыми глазами.
– Ну что же ты стоишь, где твои руки? – спросила она. – Начинаем.
Петя неуверенно положил руку ей на плечо, встал в нужную позу, и, когда зазвучала музыка, они начали. Это не было идеально, потому что Петя никак не мог прийти в себя и в начале спотыкался, только к концу первой минуты удалось более-менее скататься, но Женя… Женя была безупречна. Она включилась в танец моментально и откатала его до конца технично и точно. А когда музыка закончилась, повернулась к Василисе.