Эй, это моя Рыбка! - стр. 19

– Ладно, я согласна, – обреченно вздохнула я. Возможно, получилось излишне театрально, но Леша как будто этого и не заметил – радостно меня обнял.

– Вот и славно. Завтра сможешь приступить? Я с родителями как раз договорюсь, что и как по времени и по цене.

– Эй, эй. Не так сразу. Мне хоть подготовиться надо, книжки почитать, повторить… – я попыталась урезонить Лешу, но тот был слишком воодушевлен своей идеей и моим согласием. Слишком поспешным, видимо.

– Да брось, для начала просто встреться, с ней, с родителями. Обсудите детали. Поспрашиваешь, что она не понимает. Про себя расскажешь.

– А родители в курсе твоего плана? – запоздало поинтересовалась я и даже почти не удивилась, когда Леша отрицательно покачал головой. – То есть они ждут настоящего репетитора?

– Брось, ты и есть настоящий репетитор. На бюджет матмеха так просто не поступают, значит, с головой дружишь.

– Ты же только узнал, что я на бюджете. Когда ты продумывал свой блестящий, – я сделала «кавычки» пальцами в воздухе, – план, ты не думал, что я могу оказаться глупой платницей?

– Во-первых, попрошу. Не все платники глупые! Просто не повезло! – возмутился Леша. – А, во-вторых, ты постишь у себя на стене цитаты Аристотеля, Стивена Хокинга и этого, боже, опять забыл. На Г как-то. С Петербург созвучно, – Леша напряженно пытался вспомнить нужную фамилию, нетерпеливо щелкая пальцами, будто нужное ему имя может слететь с них при щелканье нужное количество раз. Я же прибывала в прострации: и от того, что Леша шерстил мою страницу, и от того, что никак не могла понять – о ком речь. Еще и созвучное с Петербургом. Наконец меня осенило.

– Гинзбург? – Леша немного подумал и радостно щелкнул пальцами в последний раз.

– Точно! Он самый. Судя по его мыслям, он тоже откуда-то «оттуда».

– Оттуда… – усмехнулась я. – Если ты имеешь ввиду под «оттуда» науку – то ты прав, это нобелевский лауреат по физике. Он, конечно, атеист, и многие его высказывания противоречат тому, во что я верю, но вот его размышления, что детей в школе нельзя учить религии, а можно – истории религии, ведь государство у нас светское, мне кажутся вполне разумными.

– Говорю же, я не ошибся в тебе! И если хочешь, можешь, просить меня об ответной услуге?

– Любой?

– Любой, – подтвердил Леша. – Все исполню. – И для убедительности даже стукнул себя кулаком по груди. Я хихикнула. Можно было придумать что-то получше, но рюкзак с ноутбуком оттягивал плечи. Обычно я ездила на транспорте и ставила его себе на колени. Или, если везло, на свободное место рядом. На моих плечах он оказывался редко.

– Понеси, пожалуйста, мой рюкзак! – попросила я.

– Да без проблем, – Леша даже как-то растерялся, явно ожидая иного. Я быстро, пока он не передумал, скинула лямки с плеч и помогла ему надеть рюкзак на спину.

– Ого, ты кирпичи там носишь? – Леша неловко поерзал плечами. – А раньше, чего не попросила?

Я не сразу нашла, что ответить.

– Не знаю, привыкла, наверно.

– Да, девушки, вы только кажетесь хрупкими цветочками, а на деле… – дальше мы с Лешей оживленно дискутировали о соответствии внешних и внутренних качеств. Разговор как-то сам собой перешел на Эсмеральду и горбуна Квазимодо. Потом мы спорили о музыке и, почему-то, говорили о китах. К разговору о моем грядущем репетиторстве мы не возвращались до самого общежития. Уже прощаясь (я собиралась ехать на лифте, Леша – идти по лестнице пешком), он пообещал написать или позвонить насчет точного времени встречи с его сестрой. Когда я входила в лифт, он все-таки заскочил внутрь. Я не нажимала кнопку, ожидая его действий. Леша тоже ничего не делал, и только когда лифт поехал (наверно, кто-то сверху его вызвал), он, чертыхнувшись, нажал на третий этаж.