Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - стр. 280

Подтверждение этому мы тоже находим у Б.Н. Пановкина. «Радиоизображения неба по сравнению с изображениями на оптических телескопах, – пишет он, – более расплывчаты, сглажены, не позволяют исследовать мелкие детали распределения «радиояркости», а источники радиоизлучения даже минимальных размеров, «точечные», предстают как радиопятна» (Пановкин Б.Н. Радиоастрономия – М.: Знание, 1973, с. 22). Ясно, что мы являемся слабовидящими в мирах, проявляющихся посредством радиоизображений.

Не менее интересную и поучительную картину являет космос при его просвечивании в лучах рентгена. «Какое это было бы прекрасное зрелище, – восклицает П. Рамнуэль, – если бы мы могли увидеть своими глазами небо в рентгеновских лучах!» (Рамнуэль П. Небо в рентгеновских лучах. – М.: Наука, 1984, с. 219). На рентгеновском небе всего 700 звёзд, видимых без увеличения, в то время как на оптическом небе их около 6 тысяч. Самая яркая рентгеновская звезда светит не меньше, чем в оптических лучах Венера.

Но в отличие от оптических звёзд рентгеновские звёзды крайне нестабильны, по своим изменениям они далеко превосходят катастрофические вспышки сверхновых. Они вспыхивают и гаснут периодически, но за разные периоды времени: одни – за секунды, другие – за минуты, третьи – за часы. Есть звёзды, которые вспыхивают и гаснут тысячи раз в сутки, есть и такие, что становятся видны не чаще одного раза в недели или месяцы. «Мы видели бы, – отмечает Рамнуэль, – яркие туманности и огромные дуги излучения – ничего похожего нет на оптическом небосклоне. Правда, на рентгеновском небе нет яркой туманной полосы Млечного Пути – небо почти равномерно светится во всех своих частях. Мы видели бы множество слабых звёзд, разбросанных по небу и знали бы, что это очень далёкие объекты – на оптическом небе невооружённый взгляд неспособен их увидеть. Рентгеновские звёзды собираются в созвездия, которым никто не дал названий» (Там же). Рентгеновское небо, таким образом, выглядит не менее удивительным, чем небо в алмазах, увидеть которое мечтал один из героев А.П. Чехова.

Обитатель рентгеновского мира, – рентгеновидец, – воспринимал бы не только качественно иное небо и качественно иные созвездия, он непосредственно видел бы внутреннее устройство наших тел и макрообъектов, но не замечал бы их оболочек.

Чрезвычайно интересным является также инфракрасное видение мира, поскольку оно позволяет обнаруживать объекты, не излучающие волны родного для нас оптического диапазона, т. е. с нашей точки зрения холодные и неизлучающие миры, подобные нашему земному миру. Так, с помощью выведенного на орбиту инфракрасного телескопа было «зарегистрировано слабое свечение холодного твёрдого вещества в солнечной системе, Галактике и Вселенной в целом» (Харм Дж., Нейбауэр Дж. Инфракрасное небо. – В мире науки, 1985. № 1, с. 17). Инфракрасное видение мира позволяет наблюдать «скрытую» от оптического видения массу нашей Вселенной, и притом имеющую геоцентрические свойства. Поскольку холодные, твёрдые, тёмные и непрозрачные с человеческой точки зрения объекты излучают невидимые человеческим глазом «темновые» лучи, зрение, которым обладали бы обитатели холодного, тёмного, угрюмого мира, видящие посредством инфракрасного излучения, передавало бы им нашу Землю как горячий светящийся шар – маленькую звезду. Овладевая инфракрасным «зрением», мы также обнаруживаем свечение миров «по ту сторону» видимого нами света.