Ева в деле! - стр. 29

― Мы это уже обсуждали, ― стоя напротив с сцепленными за спиной руками, сухо напоминают мне.

― Знаю.

― Тогда в чём проблема?

Хороший вопрос.

― Просто устал, ― честно признаюсь, барабаня пальцами по столешнице. ― Надоела эта фикция.

― Сочувствую. Ухаживать за хорошенькой девушкой, получая от неё все удовольствия ― да, это самая настоящая пытка.

Да какие там удовольствия.

― Ирония не уместна.

― Ты сам согласился.

― Согласился.

― И знаешь, что делаешь это не за бесплатно.

― Знаю.

― Тогда я повторяю вопрос: в чём проблема?

Лишь развожу руками.

― Нет проблемы. Ты прав.

― Дай угадаю, ― отцу надоедать стоять статуей, и он присаживается напротив, чиркая ножками стула по полу. ― Всё дело в той эксцентричной девчонке? Дочери Пчёлкина?

― Отчасти.

Ответ уклончивый, но какой есть. В данном случае факторов много, и не ко всем пока есть возможность подобрать точное определение.

― Будь с ней осторожней. Она может спутать нам все карты.

― Чем, своим присутствием?

― И своим присутствием в том числе. Не дело якшаться с левыми девицами за пару недель до собственной свадьбы. К тому же, не забывай, кто её мать. Родственные узы никто не отменял.

― Вот как раз об этом беспокоиться не стоит ― родственные узы там настолько хлипкие, что держатся уже даже не на соплях, а на молитвах.

― Не стоит недооценивать женщин. Или думаешь, её мать не догадывалась о махинациях первого мужа, живя с ним бок о бок столько лет? Разумеется, догадывалась. А быть может, и принимала участие. Отсутствие прямых доказательств не делает её невинной овечкой.

― Ведёшь к тому, что и у Евы рыльце в пушку?

― Сомневаюсь. Она, по сути своей, ещё ребёнок. Никто бы не стал делиться с ней такой информацией.

Хорош ребёнок. В некоторых вещах совсем даже, я бы сказал, не ребёнок.

― Так к ней у тебя вопросов нет?

― За неимением других данных, на данный момент ― нет. Нет смысла клеймить кого-то, не имея веских аргументов. Дети не должны расплачиваться за проступки родителей.

― Да ты гуманист.

― Реалист. И я не против ваших отношений, если тебя это беспокоит.

― Ммм?

― Не против, но настоятельно прошу: держи себя в руках. Позже, всё позже. Не сейчас.

Держи себя в руках ― легко сказать!

А вот не могу держать себя в руках.

Не держится мне.

Поэтому, выйдя из главного здания ГенПрокуратуры, сразу еду в направлении "Парка Победы". При том, что даже не знаю: поставлена ли на сегодня у неё смена. Каждый раз это чистая лотерея.

Торможу возле металлического короба, стоящего отдельно от основных зданий. Местечко по сути крошечное, но не лишённое шарма. Ламповое.

Уличные столики ещё не убраны, однако за ними ни души. Это летом они всегда заняты, сейчас же мёрзнуть и ловить улетающие салфетки никому не хочется.

Ещё только подходя, вижу через панорамные окна, украшенные именными наклейками, что Пчёлкина на месте.

Правда не одна.

Возле десертной стойки толкается знакомый бородатый парень. Даже не "возле", а за ней.

Ишь ты, хозяйничает, как у себя дома.

Ну не наглость?

― А та официантка?

― Да ну её. Оказалась с прибабахом. Я, конечно, без комплексов, но секс на кладбище на могиле Блока ― это перебор, ― долетают до меня обрывки их разговора, когда захожу в кофейню, тормозя возле башни перевёрнутых картонных стаканчиков.

― Секс на кладбище? ― усмехаюсь, оценив. ― Это сильно. Даже затрудняюсь ответить, согласился бы я на подобный эксперимент. Вроде аморально, а с другой стороны... Сама идея заводит. Скажи, а?