Это спецназ, детка - стр. 25
—Аааа! Разрыв пердячей кишки от ужаса. Я задыхаюсь! Мне срочно нужно дыхание рот в рот. Начинай! — говорит он, прикрывая глаза и придавливая меня к кухонной поверхности.
Языки пламени поднимаются по моему горлу вверх. Сейчас я как огнедышащий дракон!
Он тянется ко мне, обхватив подбородок двумя пальцами, а я от него, ударяясь затылком в подвесной кухонный шкафчик! Черт! Да что бы тебя! МАКС ШОЛОХОВ, ЧУМА!
—ОТОШЕЛ ОТ МЕНЯ, МАНЬЯК! — верещу, но Мекс, больше не разглагольствуя, впивается в мои губы болезненным поцелуем, выбивая из легких весь кислород.
Перед глазами вспыхивает что-то яркое красное, затапливая и оглушая.
Мозг горит огнем, и я не могу выхватить ни одной здравой мысли. НОЛЬ. Словно обухом пришибает, превращая меня в амебу.
Я точно помню, что изначально хотела отбиваться, но в какой-то момент в меня словно вкололи иглу, впрыснув яд, лишающий способности двигаться.
На корню отрезая даже ее вероятность. Странная судорога проскальзывает по телу, ударяя двести двадцать вольт до основания.
По коже струится предательский трепет, табун мурашек подхватывает эстафету, чтобы я окончательно уже сошла с ума.
Губы немеют, пока умелыми движениями спецназ доводит меня до потери сознания.
Рвано хватая воздух, мне удаётся лишь слегка отклониться, но Мекс тут же перехватывает за голову и сильнее впивается, практически съедая мои губы, следом, лаская подбородок большими пальцами. Горю сильнее, чувствуя онемение.
Мои руки плавно расползаются по широкой груди спецназа, отнять их кажется какой-то глупостью. Нет? Не могла я…
Его же, наглые, тут же перехватывают за талию и поднимают меня, сажая на разделочную поверхность.
Бам! Сердце стучит так сильно, что мне страшно.
Ноги Мекс коленом раздвигает и просовывает язык в рот, вгрызаясь в меня до боли. Внизу живота тяготеет узел, и я сдавленно сиплю, потому что нечем дышать. Грудь становится чувствительной, и по ней Мекс мягко проезжается ладонью, основанием вдавливая чуть более грубым напором.
Ребра раздувает нарастающим давлением. Сердце грохочет в висках и в горле, а проворный язык вторгается все глубже, обводя мои губы выкручивающими душу движениями.
Все заканчивается стремительно, толкая меня в ледяную прорубь острых ощущений. Мекс упирается в лоб и игриво ухмыляется, обводя своим носом мой, а я чувствую себя размазанной, потому что поддалась чарам этого наглеца.
—Во-первых, тебя пороть надо по жопе тонкой розгой, чтобы визжала и понимала, что за дело получила.
—Отойди от меня уже, — ладонью от себя отталкиваю, а он, наоборот, лезет обниматься.
—МММ. А ты мне ответила, — потирается о щеку, как довольный объевшийся сметаны кот.
Нутро сворачивается в трубочку, я пытаюсь встать с тумбы, но спецназ кладет руки на мои бедра и сжимает, облизывая мочку уха. Шандарахнуло снова током от этих грубых касаний.
Черт, как приятно! Маша, очнись! Очнись, твою ж налево!
Аж подбрасывает. Голова отскакивает в сторону, а затем я себя практически за шкирку скидываю на пол, упираясь грудью в парня плашмя. В нос ударяется запах дорогого парфюма, а взгляд упирается в широкую шею. Боже. Он везде огромный?
—Так вот, ты дверь какого черта не закрыла? Ты вообще соображаешь, нет? Сейчас столько всего происходит, что совершенно нельзя так себя вести. А если бы вместо меня реально отбитый какой-то зашел, изнасиловал бы и убил. Поминай как звали. Ты чем думала вообще, Маша? Это не смешно, я сейчас вообще пиздец какой серьезный и какой бешеный. За такое надо лупить по сраке до синяков, — улыбка с лица Мекса сползает, а вот указательный палец упирается мне в грудь, следом в плечо, дальше в нос. Буквально втык.