Эти несерьёзные, несерьёзные фильмы - стр. 12
«Какой ритм эпизода? Когда происходит действие: днем, вечером, ночью? Каким воспользоваться объективом? Как покрасить деревья? Что поставить на стол? Какую артистку пригласить на эпизод?»
Вскоре я понял, что снять художественный фильм – значит ответить на вопросы, какие вам будут задавать ассистенты, гримеры, операторы, реквизиторы, бутафоры, декораторы, артисты. Все они подвергали меня перекрестному допросу, готовые тут же выполнить мои распоряжения. Но я-то понимал, что многие из этих людей работали на своем веку с Эйзенштейном и Пудовкиным, с Пырьевым и Довженко, с Роммом и Райзманом. И в их глазах я всегда читал один-единственный, основной вопрос, который, конечно, они никогда не произнесут вслух: а какой ты режиссер? И режиссер ли ты на самом деле?
Я не раз вспоминал добрым словом кино-хронику. Кинохроника воспитала во мне умение мгновенно ориентироваться в неразберихе событий, молниеносно принимать творческое решение, тут же мысленно составлять монтажную фразу, давать задание оператору, находить наилучшую точку для съемки. Кинохронике противопоказаны долгие размышления. Событие всегда развивается во времени и пространстве. Его нельзя ни задержать, ни остановить. Не успел снять – разводи руками: событие кончилось, все ушли, и ты потерпел фиаско. Хроника научила меня быстро отбирать детали, подчинять их главному, соразмерять частности с основной мыслью. Ведь хроникер никогда не знает заранее подробностей, они обнаруживаются непосредственно на съемке, возникая неожиданно, сразу, на глазах…
Если же говорить о режиссуре в художественном кино, то здесь, на мой взгляд, существует, в основном, два типа режиссеров. Одни очень тщательно и серьезно готовятся к съемкам заранее. До мелочей продумывают сцену и потом, в павильоне, стараются ни на йоту не отходить от намеченного ни в работе с актером, ни в точке съемки, ни в мизансцене.
Но ведь зачастую в процессе съемки рождается нечто, не предусмотренное ранее: то живое и яркое, мимо которого нельзя пройти. И если режиссер, как бульдозер, подомнет это новое в угоду своей схеме – результат может оказаться плачевным.
Есть и другой тип режиссеров. Они приходят в павильон, не отягощенные предварительными раздумьями. Не зная, куда их поведет «вдохновение», начинают фантазировать на съемочной площадке. Нередко это оборачивается или профессиональным браком, или тем, что режиссер проводит смену, так и не успев ничего снять.
Мне представляется наиболее плодотворной система работы, когда, подготовившись и зная в общих чертах, чего хочешь добиться в процессе съемки, отдаешься экспромту, импровизации. Очень важно ощущать настроение членов съемочной группы и актеров, уметь подхватить то интересное, что тебе «подбрасывают», хотя об этом вчера ты даже не подозревал, и включить его в художественную ткань эпизода.
Для того чтобы на съемочной площадке возникали экспромт и импровизация, вспыхивали шутки, осеняла свежая выдумка, важно приходить в павильон отменно выспавшимся, с приподнятым настроением и заражать им окружающих. На съемке желательно быть здоровым и хорошо себя чувствовать. Надо уметь отгонять дурные мысли и не думать о наказаниях, которые последуют за невыполнение плана. Это особенно необходимо, когда создаешь комедию. Ведь внезапно найденные шутки, остроты, трюки придают фильму ту непринужденность и неповторимость атмосферы, которая потом невидимыми путями передается с экрана в сердца зрителей и заставляет их рассмеяться, улыбнуться или растрогаться…