Если можешь - стр. 5
Впрочем, он был не симпатичным. Симпатичным он казался издали и мельком. А когда она изучила его крупным планом на большом экране, не расстреливаемая лазером его пристального взгляда, не под прицелом – в одностороннем порядке, масштаб его симпатичности превратился в сокрушительный.
Ну и что она теряет?
Кроме разума)))
Оля и Нина согласились побыть на страже, обложиться радионянями под диваном, чтоб если что – спасать, предупредили быть начеку и тех, кого звать на помощь из соседних домов если что… Мало ли, что там за Дракуда попался.
– Ты хочешь сыграть в радиопорно? – первое, что он спросил своим обычным мелодично-нейтральным голосом принца из фэнтази, переступив порог этой комнаты. Не заглядывая под диван. Даже в сторону ту не посмотрев.
И из 2х посвященных не было никого, кто мог слить ему этот замысел.
А потом снова напевающе-гипнотизирующе убедительно уточнил:
– У тебя есть все причины не доверять мне, и даже бояться. Я это понимаю. Тебе решать, доверять ли, и повернуть договор вспять ты можешь в любую минуту. Без «НО». Я могу лишь сказать, что мне нет причин домогаться именно тебя при моих возможностях. И ты не соглашалась на ВСЁ. У меня нет опасных наклонностей. Я могу помочь – я помогаю.
Как будто вот это проговаривание вслух чужих мыслей – не опасные наклонности…
Но тут она окончательно поняла, что именно набедокурив без разрешения родителей, начудив и нашкодив по своему усмотрению, вне шаблона, по-молодецки, она может разбить это… само-заклятие? Подходя к этому эпичному парню и касаясь его лица и шеи, она прежде всего думала – что сказала б на это мама.
Сказала бы, но не скажет. Потому что не узнает. Потому что послушной девочки больше нет.
Она хотела ещё то же самое подумать про бывшего мужа,
но не успела.
Кажется, это был её последний в жизни шанс вспомнить о нём.
* * *
Через 2 часа Егор отчалил на такси. Его телефон разрывался, его явно где-то ждали. Он выпал из временных рамок, может, даже обязательств, но он не спешил.
Впрочем, заждались не только его. Как только Олька с Нинэль узрели в окна напротив удаляющегося гостя, они налетели на неё, да так, будто многократно размножились. А ей так нужно было немного побыть в тишине, одной. В мягком уютном тумане.
А они пришли и этот туман разогнали. Отняли.
Лишь через некоторое время им удалось раскачать её из «нехотя мельком уклончивые упоминания» до «это надо было видеть!». К этому времени её странная уверенность, что с этим нечужим человеком они увидятся вновь уже очень скоро и неминуемо, сменилась трезвым пониманием и решением, что приключение окончено, и оно имело право быть.
Сейчас и мягкие кудри Егора, его спортивное крепкое тело, учтивость и тактичность в стиле «вне времён и возрастов», с которой он подошел к их договору, и вкратчивый тон нейтрально-мягких слов, и самые пикантные проявления – казались ей приятным сном. Всё, что было, было очень, как бы это выразиться… фрэндли. Дружественно.
– М! У него появилось имя! В твоих упоминаниях! – уличили подружки, которые отчаянно поддерживали её авантюру. Хотя она знала их с детства и в сомнительных приключениях обе замечены не были. Просто тут – такой персонаж! Эксклюзив!
И правда, от них ничего не утаить – даже того, что утаишь от себя: бесконечное количество никнеймов, которые иронично сыпались из неё в его адрес, уступили место просто имени. Страх в отношении него прошел, за эпичным персонажем она увидела Человека – довольно по-старомодному скромного парня немного «без возраста», здравомыслящего и рассудительного на удивление, весьма деловито относящегося к своей медийности и деятельности в целом. Он не пытался её охмурить, не пытался играть на её чувствах. Набивать себе цену, кошмарить её или что-то из неё выуживать. Ничего такого. Она и забыла первопричину, зачем они тут собрались. Как-то на первый план вышло то, что это был первый мужчина после мужа. Первый парень в её личном пространстве примерно её возраста. Первый парень, с которым всё не по плану (непонятно чьему), не по стандарту, не по правилам… Не с разрешения.