Эра пустоши - стр. 49
Я прыгаю через ограждение и почти моментально получаю удар электрическим разрядом по ноге. Острый спазм мгновенно пронизывает моё тело, и я вскрикиваю. В голове всё смешивается, мысли путаются от болевого шока, но я не могу позволить себе остановиться. Я поднимаюсь и бросаюсь к следующей секции – нужно пробраться под низкими сетками лазеров.
Мой взгляд замыливается, внимание рассеивается – и я совершаю ошибку. Недооцениваю высоту лазера и резко двигаюсь вперёд, задевая луч плечом. Система срабатывает мгновенно: громкий сигнал тревоги и новый разряд электричества бьёт по телу, выбивая меня из равновесия. Падаю на колени, чувствуя, как боль пронзает каждую клетку тела.
В этот момент я с досадой замечаю, что Харпер пристально наблюдает за мной с возвышения. Черт, отвернись, дай мне пережить позор и собраться с силами. Ага, размечталась… Майор быстро спускается на тренировочное поле и пружинистой походкой направляется ко мне.
– Встать можешь? – его голос резкий, но в нём звучит едва уловимая нотка заботы.
Вскинув голову, настороженно наблюдаю, как он неумолимо приближается. Мои руки дрожат, частое дыхание сушит губы. Какого черта ему от меня нужно? С трудом пытаюсь подняться на ноги, ощущая на себе прожигающий взгляд Харпера. Кажется, я подвернула лодыжку, и каждое движение сопровождается стреляющей болью.
– Все в порядке, – говорю сквозь сжатые зубы, догадываясь, что выгляжу как побитая собака.
Он безразлично кивает и, наклоняясь, подаёт мне руку. Я неохотно принимаю её, ощущая холод его перчатки и крепкую хватку. Он поднимает меня с земли, и на мгновение я испытываю подобие благодарности. Но это ощущение длится недолго.
– Не расслабляйся, Дерби, – ледяным тоном чеканит Харпер, резко отпуская мою ладонь. – Ты только что показала свою слабость. На поле боя за такие ошибки убивают.
Его безжалостные жестокие слова режут, как нож. Я с трудом перевожу дыхание, пытаясь осознать, что произошло. Он мог просто помочь мне, но вместо этого делает всё, чтобы я почувствовала себя ничтожеством.
– Ты думаешь, что можешь позволить себе тренироваться вполсилы, потому что твоя фамилия Дерби? – продолжает отчитывать меня майор, и я чувствую, как внутри поднимается волна стыда. – Запомни, здесь никого не волнует, чья ты дочь.
Каждое слово, произнесённое им, бьёт по мне сильнее, чем электрический разряд. Я смотрю в прищуренные бесстрастные глаза и вижу в них холодное раздражение. Все мои внутренности сжимаются под давлением его испытывающего взгляда.
– Во время вылазки никто не будет тебя ждать или тащить на себе, – добавляет Харпер. – Хочешь стать обедом для шершня, Дерби?
– Нет, – бормочу я. Кровь приливает к щекам, руки снова начинают дрожать. – Это больше не повторится, майор.
Харпер бросает на меня ещё один взгляд, полный ледяного пренебрежения, и делает шаг назад.
– Надеюсь, что так. В следующий раз я не буду таким снисходительным, – произносит он и, отвернувшись, возвращается на свое место.
Снисходительным? Серьезно? По мне, так Харперу вообще неизвестно значение этого слова. Какое-то время я неподвижно стою, глядя ему вслед. В голове роятся тревожные мысли, сердце бешено колотится в груди, а слова майора снова и снова прокручиваются в голове. Дома меня никогда не критиковали. Это первый раз, но зато какой… Чувствую себя бесполезным, никчемным, ни на что не способным дерьмом.