Ёлка. Из школы с любовью, или Дневник учительницы - стр. 25
Лена приятно пухловата, но не более. А приводить чужого в такой сарай и я бы постеснялась.
– Хулиганье-е-е! – Женщина входила в раж. – Девка мается, и дела никому нет! И куда только школа смотрит? Куда ни плюнь, все с высшим образованием, педаго-о-оги…
В голосе уже слышались истеричные нотки. Только этого не хватало!
Но тут наверху простучали торопливые шаги, что-то глухо упало, и нестройный хор затянул про калину, что в поле у ручья… В соседней комнатке кто-то тяжело повернулся на кровати и достаточно внятно выпустил в эфир несколько ругательств.
– Ой, – всколыхнулась родительница, – я же домой только на минутку забежала – вон, хозяина своего, Николая Сергеича, уложить. Ленке он лучше отца родного, – зачастила она. – Не обижает, на день рождения кофту зеленую подарил – все как положено, не сомневайтесь…
Сказав, по ее мнению, главное, она махнула рукой в потолок:
– У соседки нынче именины, не откажешь. Так я обещала вернуться, помочь посуду убрать…
Она поднялась, но была еще не настолько пьяна, чтобы уйти раньше меня.
Мы вышли в коридор. Лена примостилась у стола, перед ней стояла налитая еще до моего прихода большая эмалированная кружка с чаем, а рядом лежал ломоть серого хлеба.
– Ты, Леночка, сахар-то клади, сладкий пей чай-то, – засуетилась мамаша. – Тетя Женя на днях еще обещала принести, так ты клади, не жалей…
Та еще ниже склонила голову над кружкой, и я увидела, как одна за другой две крупные слезы упали прямо в коричневую влагу.
Мы с матерью торопливо вышли во двор: ее забота была мне известна, а я трусливо сбегала, потому что с одной разговаривать уже не хотела, а с другой еще не была готова.
Впотьмах обошла дом, и только вышла за ворота, как на втором этаже радостно ухнуло: дождались соседушку. И уже через секунду дружно затопали и заголосили: «Виновата ли я, виновата ли я…»
Виновата, и спрашивать нечего. Сейчас важнее ответить на другой вопрос: что делать?
А, тезка?
Может, поговорить с Яковлевой? Она в классе верховодит, если даст команду – травить перестанут. Мне иногда кажется, что Марина меня будто… опекает, что ли. Может, в пику Рубину, может, из женской солидарности. Да какая мне, в принципе, разница?
А потом и оценки постараемся подтянуть. Лишь бы ты, Ленка, в школу ходила.
28 октября
Сережа позвонил!
Естественно, переживать было совершенно не из-за чего: уезжал в командировку на новый объект, а там проблемы со связью. Ничего не сказала, да и кто я такая, чтобы требовать отчета?
Завтра он сначала заглянет к Леше с Машей, а потом зайдет за мной. В кино сходим или просто погуляем – не знаю, конкретно не договаривались.
Полвечера перетрясала шкаф. Даже устала. Не потому, что вещей много, скорее, наоборот, но каких только платочков, бус я к ним не прикладывала, не привешивала, не прикалывала… В конце концов решила надеть проверенный «василек» – мое счастливое платье: голубое, а на груди и по подолу мелкие-мелкие зубчики, совсем как у полевого цветочка. Правда, оно летнее, с коротким рукавом, но уж зато, если случится снять пальто, выглядеть буду точно хорошо. Оно никогда меня не подводило, а завтра просто обязано помочь. Как-никак, у меня первое настоящее свидание.
Пока перебирала вещи, в комнату несколько раз заглядывала мама. Наверное, что-то почувствовала, но про звонок и планы на завтра я ей ничего не сказала. Боюсь. Если сорвется, она больше меня будет переживать. Сережа придет, потом и поговорим.